— А у вас, Вера, норов проказит! — не удержался Виктор.
Более эрудированная, чем технарь Донцов, она очень кстати, не козыряя начитанностью, сыпала неизвестными Виктору фактами и классическими цитатами, которые приводили его в восторг меткостью попадания в цель. После «народа в народе» сослалась на великого нобелиата Ивана Павлова: «Россия протрет глаза гнилому Западу». А потом, не стесняясь откровенности, не заботясь, какое впечатление произведет, искренне сказала:
— Оттого и доставляет мне огромное удовольствие беседа с вами, что полна взаимопонимания.
В тот миг сердце Донцова банально замерло от счастья. Однако трезвый, искушенный ум сработал четко: эта мудрая простота глубоко разочарована Западом, который представлен Подлевским, и теперь вместе с Донцовым — на стороне России. Но впереди борьба с полчищами подлевских, одолевающих страну изнутри. Вот он, как шутили в институте, «интеграл от дифференциала», вот она, скрепа, роднящая его личную жизнь с общим ходом русской истории, единящая судьбу Веры и судьбу России. В голове снова мелькнуло символическое «Широка страна моя родная».
Настроение изменилось. Радость уступила место невеселым мыслям о российской ситуации, о предстоящем в Питере явлении народу старой прозападной команды Медведева, от которой никаких прорывов ждать не приходится.
Эх, широка страна моя родная... Странно, после встречи с Верой он стал отчетливее слышать посох истории.
Кстати! О Боже, сколько здесь символов! Даже имя — Вера! — совпадает с христианскими корнями страны. А ведь она, крестясь на храм Христа Спасителя, много говорила о православном церковном люде, о первичности для нее христианских заповедей.
И это ее «Довлеет дню злоба его»...
Те, кому не впервой быть на питерском форуме, давно распробовали вкус этой многослойной политико-деловой кулебяки, которую раз в год белыми ночами запекают на «Экспофоруме» в Шушарах. Верхняя ее корочка-запеканочка, лоснящаяся от масляно-элитарного блеска, — мироправители, политический бомонд, которому, соблюдая строгости чопорного этикета, надлежит помпезно подписывать рекордные множества заранее согласованных договоров — преимущественно о намерениях, — сверкать под телекамеры улыбками, обмениваться рукопожатиями и позитивно влиять на статистическую отчетность. Верхний слой кулебяки — уже с начинкой, и за ним негласно утвердилось наименование ярмарки тщеславия. Тут принято арендовать для разъездов по городу ухарских лихачей с щегольской закладкой — «майбахи», и нанимать трансферы с гидами. Этот клубящийся рой импозантных публичных персон с моднячими перламутровыми пуговицами на сорочках, в костюмчиках от Бриони, туфлях от Черутти, очках Ray-Ban и галстуках от YSL активно демонстрирует свою накачанную бюрократическую мускулатуру, петушится друг перед другом на званых бизнес-завтраках, где идет игра встречных самолюбий и произносятся топовые безответственные тосты, мгновенная добыча ТВ. Вечерами эта денежная кичливость перемещается на списочные тусовки мировых брендов, и в банкетно-фуршетном элитном гламуре всеобщим вниманием завладевают выгуливающие самые изощренные наряды и модный тюнинг жёвлики в брюликах — жены влиятельных коммерсантов, усыпанные крупными гайками с бриллиантами.
Срединный слой кулебяки иные остряки считают чиненным рыбной снедью. Эти типажи прибывают на форум для повышения рейтинга, выгодных знакомств и паблисити, заигрывают с модными селебрити и охотно приносят себя в жертву телерепортерам. Бизнесмены и бизнес-леди, нередко из офшорной аристократии, с повадками, выдающими легкость бытия, в шумном карнавал-шабаше чувствуют себя превосходно. Завзятые «пикабушники» — участники телевизионных шоу-развлечений на сайте Пикабу, окруженные балдежными милахами-хорошавочками волонтерского сословия, с модельными косяками в одежде — богини модных пляжей! — они успевают и на прогулки с трубадурами либерализма, и на гала-концерт со звездюльками шоу-бизнеса. Но чаще этих «жнецов рукопожатий» можно встретить в зоне презентаций, в круговороте губернаторов, сенаторов, полпредов, белодомовских волков и волкодавов разного ранга, а также всевозможной щеконадувной бюрократической челяди из придворных экономистов и социологов, сидящих на негласных «должностных похлебках», где знаменитые в узких кругах деятели ведут диалог с властью. Здесь идет активная торговля влиянием — Рыболовлевых из Монако и у нас предостаточно.