Выбрать главу

Академия вновь пустеет, но отсюда хорошо видно, как её кровь, её слушатели умело выстраиваются на плацу в правильные, геометрически выверенные шеренги. Проходит не больше минуты, и строй уже замер, образовав ровный, без единой зазубрины четырёхугольник, в центре которого стоят несколько фигур.

Подойдя ближе к окну, я всматриваюсь сквозь пыльные стёкла. Вглядываюсь, и не могу поверить глазам: юнкера замерли по стойке 'смирно', сжимая в руках... Нет, отсюда плохо видно! А точнее сказать, не видно совсем! Или глаза меня обманывают? В руках у них...

- Встать сми-и-и-и... Рно! - доносится до меня. - Слушай на кра-а-а...Ул!..

Четыре фаланги одновременно приходят в движение, и несколько сотен АК образца 1905 года взлетают, замирая на уровне груди парней в мундирах юнкеров царской армии. Не в силах оторвать глаз от завораживающего зрелища, я плотно прижимаюсь к оконному стеклу - красота-то какая! Да с такими ребятами и с таким оружием... С такой армией - никакая вражья гадина не страшна, всех уработают эти чудо-богатыри!!! Не зря, ох не зря я прошёл через Цусиму, оказавшись здесь! Значит, цель достигнута?!..

Блин!!!.. Потеряв точку опоры под ногой, я теряю равновесие, и, совершая бесполезные в свободном падении пассы руками, позорно растягиваюсь на вымощенном ромбовидной плиткой полу. Изрыгнув в процессе полёта такие словосочетания, после которых любой курсант этого престижного учебного заведения немедленно оказался бы на 'губе', да суток на десять, не меньше... Та самая ступенька!!! Предупреждал ведь юморист-подпоручик, а я тут размечтался, как последний придурок!

Подняв голову, я осматриваюсь. Где это я оказался? Вдаль уходит коридор тускло освещённого подвального освещения, где лампочки ватт на 10 висят с интервалом, кажется, в морскую милю. Оказывается, пока я мечтал, я добрался до мастерских, судя по металлической стружке на полу? И жидкости, напоминающей мазут? Я оглядываюсь - и даже умудрился свернуть вправо, во второе ответвление? Чудны дела твои, Господи!

И пока, чертыхаясь, я потаюсь-таки подняться и привести себя в человеческий вид, позади со скрипом открывается дверь.

- Э-э-э... Господин?.. - неуверенно произносит чей-то голос за спиной.

- Флигель адъютант Его Величества Смирнов... - пытаясь счистить чёрную гадость с шинели, отвечаю я не оглядываясь. - Могу я встретиться с господином штабс капитаном... - наконец, оборачиваюсь я. - Фёдоровым?..

Вглядевшись в лицо стоящего, я подаю тому руку:

- Узнали?

- Как же, господин Смирнов, конечно! Выздоровели и решили проведать, наконец? Ваши изобретения? Чаю? - радушно улыбается тот. Но, кажется, чересчур уж радушно. Так улыбаются обычно, когда гостю не слишком рады, но деваться особо некуда. - Рад, рад! А эта ступенька - сколько из-за неё, подлой, попадало... - тараторит он, всплёскивая руками. - Давно просим сравнять её, да всё никак не получается!!!.. Не ушиблись?

Стоящий в дверном проёме молодой офицер, которому я полтора месяца назад передал чертежи, произвёл на меня тогда, в Царском Селе, отличное впечатление: едва выхватив из моих рук кальку, тот пулей подлетел к окну и буквально приник к рисунку. Молча водя пальцем по не самым прямым линиям, капитан несколько минут бесшумно шевелил губами, не отрываясь от увиденного. Наконец, восхищённо прошептал:

- Это невероятно, господин Смирнов! Это в... Ваши изобретения? - от волнения начал заикаться он тогда. - Скорострельные винтовки и обе - такие разные, я никогда не встречал ничего похожего!!! Удивительные механизмы... А где же, простите, размеры?!..

- Над размерами придётся подумать как раз вам! Я рисовал по памяти. - нагло соврал ему тогда я. - А вы, господин Фёдоров, можете и даже должны доработать эти идеи!

Но поглощенный увиденным штабс-капитан уже меня не замечал:

- А вот это подача патрона... А это зачем... Неужели... Понял! Для отвода, видимо... Пороховых газов? А здесь... А там?!.. - без умолку тараторил он, задавая себе вопросы и почти сразу, чуть подумав, на них отвечая. - Какие удивительные проекции в изометрии... Красиво и гармонично!!!.. Оружие будущего, не иначе! А там... А тут...

В тот раз нас прервал доктор Боткин - грозно зайдя и пошевелив бровями, он заставил восхищенного капитана ретироваться. Бережно свернув рисунки, обалдевший Фёдоров выпалил мне тогда напоследок:

- Господин Смирнов, это изумительно! Я немедленно сяду, с вашего позволения, за чертежи этих уникальных конструкций! Вы... Вы разрешаете?.. Я могу доработать?.. Я...

Из-за двери, невежливо закрытой тогда Боткиным, долго ещё доносились восторженные возгласы.