'Ах ты, пакость Кровавая... Жеребец Кшесинской недоделанный! Я тебе, понимаешь, Цусиму вытянул - раз... Порт-Артур возвернул - два! Победу над Японией, о которой ты и мечтать не мог - три!!! Спасти тебя, мямлю такого от расстрела в подвале шкурой своей пытаюсь - пять? Или, четыре? Да хрен с ним, я ещё десяток наберу!!! А каждая человеческая жизнь на бронегробах, доползших до Владика - это, что?!.. А реформы?!.. А...'
В эту самую секунду я готов броситься на него и начать бить. Бить нещадно, как разбираются, например, с квартирным вором, застигнутым на месте преступления... Особенно жестоки в таких случаях, к слову, дачники - готовишь свой урожай, поливаешь, пропалываешь, и... Я их вполне понимаю, если что! В эту самую секунду - как никто другой!!!
Понимает это по моему лицу и Николай. Побледнев и быстро отступив на шаг, он пытается дотянуться до стоящего на ажурной подставке колокольчика. Нет, подожди!!! Я ещё не всё сказал!!!
В мгновение ока я сокращаю дистанцию со столом, быстро смахнув с него колокольчик. С тихим жалобным звоном тот катится по ковру куда-то в угол - за дверью не должны услышать!
Гад, в шпионы меня записал?!.. В предатели?!!!
Николай с белым, как мел лицом, прижался спиной к стене, глаза устремлены на меня и полны ужаса!
Я останавливаюсь в последнее мгновение, перегнувшись через столешницу - расстояния вполне хватает, чтобы крепко схватить того за ворот кителя, кисти рук крепко сжались в кулаки... В голове, перекрывая разум, бешено пульсирует прочитанная когда-то фраза: 'Если нападаешь на короля, тебе остаётся лишь убить его!.. Лишь убить его, слышишь?!..'
В полной тишине, мы несколько секунд смотрим друг на друга, тяжело дыша. И обладай взгляды способностью нагревать предметы, от человека напротив не осталось бы и пепла - так сильно я ненавижу Российского царя в эту минуту! Меня?!.. В шпионы?!!! Убить, разорвать готов!!!
Наверняка, многих видывали стены этого кабинета: просящих, карьеристов, интриганов, лизоблюдов... Восхищённых милостью побыть тут хоть минутку и даже, возможно, в тайне ненавидящих хозяина подлинников картин вокруг. Но вряд ли хоть кто-то, когда-то позволял себе подобное тому, что совершаю сейчас здесь я. Отступать теперь некуда, позади - бездна.
И тогда, наплевав на нормы этикета и элементарную вежливость, забыв, где нахожусь и кто передо мной, я начинаю яростно говорить вполголоса, обращаясь к нему на 'ты'. Чеканя каждое слово, словно вбивая гвозди:
- Ты ведь убил себя, слышишь? Зачем ты, дурак, полез в мою биографию?! Я ведь сказал тебе тогда русским, слышишь?! Русским языком сказал: не узнавай!!! Я ведь тебе и о Витте, и о Рожественском, и о Линевиче - всё сообщил!!! Ещё ведь были люди, которых ты даже не знаешь, представления не имеешь - они тоже, слышишь? Тоже - погибли!!! Ты узнай: живы те агенты, которые тебе принесли эту папку?! Живы, ну?!!
Я закашливаюсь, переводя дыхание. Всё на смарку, всё!!! Зачем, ну зачем ты полез, идиот?!..
Остекленевшим взором Николай молча смотрит на меня, не отводя взгляда.
- ...Ты знаешь, что только двое, слышишь?! Двое живы!!! Мищенко да дядя твой, который под тебя роет!!! И я уверен: смерть обоих - вопрос времени!!! Ближайшего, понимаешь, времени!!! Теперь и твоя... А ты в курсе, что дядя твой, 'господин Великий Князь Александр Михайлович Романов', так ведь правильно титуловать?! Во Владивостоке, в июне трон твой делил?! В моём присутствии?!.. С покойными Алексеевым и Рожественским?! Его же рук дело эта папка, так?!.. - киваю я на стол.
Он ничего не отвечает, но по едва дёрнувшейся брови я понимаю, что угодил в самую точку... Действительно: ну откуда у наёмного убийцы в поезде могла оказаться фотография, негатив или что там у них которой хранится лишь в дворцовом, местном фотоателье?! Чё-ж я раньше-то не допёр, всё ведь так просто?..
Николаю стоит тлолько громко закричать, позвать на помощь - и оба гвардейца за дверью, бравые парни мигом вломятся, легко скрутив меня в бараний рог... Но почему-то, прислонившись спиной к стене, он продолжает угрюмо молчать.
- Не веришь, что я из будущего, да?! Думаешь, шпион?!.. - мысль о гвардейцах заставляет меня перейти на полушёпот. - Хочешь, я прямо сейчас тебе, дурак, докажу, как ты ошибаешься?!.. Смотри же тогда, Николай Второй. Внимательно, смотри, теперь тебе терять нечего!
Произнося эти слова, я расстёгиваю правой рукой китель, нащупывая внутренний карман. Глаза Николая на секунду расширяются - наверняка он решил, что сейчас я выну спрятанный на груди нож! Борода дёргается было - вот-вот он закричит, позовёт, и пиши пропало! Но я всё же успеваю. Оно и без того, правда, всё пропало, но... Тут уж ничего не попишешь. В руке моей, отражая в матовом стекле обстановку кабинета Императора и самодержца Всероссийского, Московского, Киевского, Владимирского... И один старенький церемониймейстер местный ведает, какого самодержца ещё... В руке моей плотно сжат смартфон производства Китайской Народной Республики, с нарисованной белым, ничего не говорящей русскому уху аббревиатурой из трёх букв. На, смотри! Я в принципе не доверяю сейфам, а громадному железному шкафу в своей квартире - тем более. И чем всегда таскать с собой здоровенные ключи, предпочитаю иметь при себе гаджет - места он занимает в разы меньше. Как и свой загранпаспорт, но сейчас телефон будет куда как убедительней... Заряжаю его дикого вида громоздкой зарядкой каждый вечер - аккумулятору почти хана... Но - на день в спящем режиме почти хватает.