Тело не выдерживает намертво вцепившийся в него груз, весом под центнер. И я, не устояв на ногах, кубарем качусь с подножки вместе со Спиридовичем. Больно ударившись спиной о щебёнку.
- Вы за это ответите, слышите?!.. - мигом вскочив на ноги, буквально шипит мне жандарм. - Эй, помогите же, ну? - кричит он разинувшим рты конвоирам. - Подымите его!!! Всё же захотели в наручниках, господин Смирнов?!.. Сейчас я вам устрою...
Меня грубо хватают под мышки сильные руки выскочивших из вагона жандармов, и я мгновенно оказываюсь на ногах. Пытаюсь было оглянуться, но меня крепко держат, и не получается...
- Уводите, быстрей! - отряхивается Спиридович. - В коляску ко мне, вон ту, у забора!..
Внезапно что-то происходит. Глаз на затылке у меня нет, но по ослабшей хватке и вытянувшемуся лицу Спиридовича - что-то явно не входящее в его планы. Хоть бы повезло, ну же?!..
- Что здесь творится? - раздаётся позади спокойный голос. Знакомый до боли, заставивший меня возликовать внутри. - Господин Спиридович? Вы ли это? Здравствуйте! Руки, простите, не подаю - не держите зла! Постойте, а это ведь... Господин Смирнов?!..
- Я... - отвечаю я, не имея возможности обернуться. - Простите, Павел Иванович, вам руку бы и рад подать, да не могу!
Сделав движение плечами, я разворачиваюсь-таки лицом к генералу, но меня всё ещё не отпускают. Мищенко, как живой... И мундир парадный! Рядом с ним группа офицеров, удивлённо взирающая на происходящее, среди которых я узнаю Деникина.
На Спиридовича в этот момент по-настоящему жалко смотреть. Пожалуй, я бы ещё разок прокатился по Транссибу в подобных же обстоятельствах, чтобы повторно испытать такое же чувство внутреннего торжества над противником. Однако, тот всё же пытается сохранить лицо. Пусть оно и стало красным до невозможности.
- Здравствуйте, ваше превосходительство! Этот м-м-м... Господин... Господин Смирнов... Является членом делегации и должен отбыть завтра вместе с господином министром в Корею. Господин Смирнов находится под моей охраной. Теперь же прошу прощения, Павел Иванович, нам необходимо проследовать...
Я достаточно хорошо знаком с Мищенко - провёл рядом не день и не два. Даже водку вдвоём пил, что, как известно, людей в общем-то не отчуждает. И потому, наблюдая сейчас, как вверх поползла его правая бровь, искренне сочувствую Спиридовичу. Прямо таки, даже жаль мужика, пусть он и сволочь. После же глубокого вздоха Павла Ивановича я и вовсе начинаю поглядывать вокруг в поисках лопаты. Зачем, спросите, лопата? А как же могилу несчастному рыть, ведь не голыми руками?.. Понимают это, похоже, офицеры, подошедшие вместе с Павлом Ивановичем. Деникин, тот и вовсе - еле сдерживается, чтобы не заржать.
- Господин Спиридович... - как-то даже огорчённо произносит Мищенко. - Прошу простить за нескромный вопрос, а разве Вячеслав Викторович арестован?
- Нет, но он...
- Нет?
- Нет... - Спиридович отводит взгляд.
- Вы сказали, господин Смирнов должен отбыть завтра в Корею вместе с господином Ламсдорфом? С которым, между прочим, я до сих пор, благодаря вам, так и не поздоровался? Хоть и обязан по долгу службы? Должен отбыть завтра, не так ли?
- Да, господин Мищенко... - выдавливает из себя Спиридович.
- Замечательно. Завтра господин Смирнов будет в порту в назначенное время и я лично препровожу его на корабль. Итак... - Мищенко переводит строгий взгляд на всё ещё держащих меня под руки жандармов. - Господина Смирнова - отпустить!
Руки разжимаются.
Уже все офицеры, стоящие позади Мищенко, кажется, вот-вот прыснут от смеха.
- Честь как положено вышестоящему по званию - отдать! Это что за нарушение дисциплины у вас в корпусе, господа?.. Вы в мундирах, али как? Господин Спиридович, займитесь!
Обалдевшие жандармы вскидывают руки к фуражкам, таращась на генерала. На Спиридовича жалко смотреть.
- А теперь - здравствуйте же, Вячеслав Викторович! - он протягивает мне руку и мы обмениваемся крепчайшим рукопожатием. - Прошу простить, я должен засвидетельствовать почтение господину министру. Впрочем, побудете пока с господами офицерами. Господа: Вячеслав Викторович Смирнов, мой добрый друг. Господин Смирнов: тороплюсь, её-богу, нет времени! С Антоном Ивановичем вы знакомы, остальных он вам представит!
И генерал, развернувшись, быстро идёт к выстроенному парадному караулу. Где давно уже сошедший с поезда вместе со свитой министр Ламсдорф со свитой ожидает, собственно, его появления. Идёт, как обычно, своей прихрамывающей, но строгой и с выправкой походкой. Потому что таков уж он, царский наместник на Дальнем Востоке, генерал Павел Иванович Мищенко. Совсем не изменился!