— Вот сейчас будет полный пиздец. Он меня одной левой в нокаут отправит. — не успел додумать мальчишка, как его тело оторвалось от земли и отправилось в недолгий полет.
Толстяк легко бросил парня в коробки. Из легких в мгновение вышибло весь воздух, а копчик и спину пронзила адская боль. Людоед напал быстрее, чем Ричи мог ожидать. Молодой даже не успел увернуться. Хотя жирдяй не должен быть таким поворотливым. Все было слишком странно, и это пугало до чертиков.
— Адреналин… — прозвучало в голове мальчика. — Он находится под действием адреналина.
Глаза мужчины опасно сузились, а губы расползлись в хищной улыбке. Волны злости, гуляющие по скулам, выдавали натуру кровожадную и безжалостную. Людоед играл со своей жертвой, пытаясь навязать тревогу. Хотел, чтобы Ричи ощутил приближение смерти, смирился и сам пришел к нему в руки. Один только весом он мог запросто раздавить, победив в этой битве всухую.
Ричи попытался подняться на ноги, но те были слабы. Людоед вцепился мертвой хваткой в плечи мальчика, острыми металлическими когтями впиваясь в нежную кожу. Боль пронизывала все тело, бегая от ключицы до кончиков пальцев ног. Из небольших отверстий сочилась кровь, провоцируя великана вдыхать более глубоко. Враг чувствовал пищу и хотел ей полакомиться.
Вместо ногтей пальцы людоеда были оснащены острыми когтями. Они представляли что-то вроде протезов, намертво прикрученным к верхним фалангам. Ричи разглядел, как винты, глубоко погруженые в плоть, соединялись с костями. Совсем скоро плечи ослабли, а руки тряпками опустились вниз. Страх подступал к самому горлу, окутывая парня изнутри. Ричи всхлипнул и смирился со скорой погибелью. Белки его глаз окрасились в красный, а слезы потекли по щекам.
Тонкое тело трепетало в руках людоеда. Сердце безжалостно билось в груди, пытаясь вырваться, словно пойманная птица. Ричи попробовал оттолкнуться ногами от нападающего, но это не принесло результата. Мальчик только усугубил свое положение, ведь когти погружались глубже.
Пустые глаза поднялись выше, встретившись со взглядом людоеда, и мальчик поник. Вцепившийся мертвой хваткой в свою жертву хищник никогда не отпустит ее. Жизнь теряла краски, сменяясь на черную пелену. Парень закрыл глаза, представляя самые лучшие моменты прожитой жизни. Он доверился смерти, но внезапно пес помог ему.
Чаппи вонзил острые клыки в лодыжку врага, пытаясь разорвать сухожилия и лишить того возможности ходить. При этом боль будет настолько сильной, что сконцентрироваться на убийстве Ричи просто не выйдет. Пока конвульсии одолевают здоровяка, парнишка сможет смыться.
Чаппи хотел дать возможность убежать и наконец-то закончить начатое. Пес клацал зубами, как самый настоящий бульдог, рвал и рычал, подобно медведю. Великан пытался схватить его, но животное оказалось проворнее. Короткими рывками пес перебегал от правой ноги к левой, вырывая куски старой одежды, окропленные свежей кровью.
Подавленные крики страдания вырвались из его груди, прокатились эхом по всей пекарне и ударились о шахту воздуховода. Людоед не мог стоять на собственных ногах, ведь пес задел вену, и кровь хлынула на пол. Теперь мальчика разрывал злорадный смех. Он радовался, что поверх крови невинных жителей капля за каплей появляется кровь их палача. Радовался, что справедливость восстановлена.
Ричи с болью поднялся на ноги и выставил ладони вперед, уперев их в пузо оппонента. Было необходимо собрать все возможные силы и затолкать его в духовку. Затолкать туда, где его встретят языки пламени и превратят в закуску для своих же. Плакать по такому уроду точно никто не будет.
Как и предполагалось, обидчик запутался в собственных ногах и кубарем полетел вперед, на встречу собственной погибели. Сначала он пытался выставить руки вперед, но масса тела была слишком велика, чтобы это сработало. Сначала вспыхнули волосы на теле, а за ними и весь мучитель.
Языки пламени побежали по коже, тщательно вылизывая каждый миллиметр. Перемещаясь, они оставляли неглубокие вмятины, лишенные кожи. Из-за высокой температуры кровь запекалась сразу, делая их розовыми, покрытыми темно-красными вкраплениями. Кое где кожа вздувалась пузырями, постепенно превращаясь в корочку, так напоминающую шкурку цыпленка, приготовленного на гриле.
Судя по крикам, которые усилились, как только загорелся фартук, ткань, припекающаяся к телу, причиняет боль куда более сильную. Злобная ухмылка, до этого сияющая на лице, сразу сползла вниз вместе с обугленной кожей губ. Брови с ресницами пропали, а глаза, наполненные нечеловеческими страданиями, стали бордовыми. Ричи впервые видел, как человеческая кожа плавилась. Но в жизни бывали вещи и похуже.