Помогая руками, осторожно поднял ногу, ощупал место травмы. Каждое прикосновение в суставе ступни отражалось болезненными спазмами. Попробовал покрутить — вроде не хрустит. Скорее всего, растянул связки.
До избушки оставалось сто шагов. Нужно до нее добраться, отлежаться на нарах. Встал, попробовал наступить: по всему телу к голове простреливают вспышки молний. Опять сел, дал успокоиться нервам. Придется скакать на левой ноге. Но получится ли? Кругом кочки, коряги. Запнешься, упадешь, потом как подняться? Нет, надо вырубить палку. Но чем? Топор там, возле дров. На поясе нож, который он тут же достал из ножен, осмотрелся. Недалеко, в трех шагах, растет рябинка. Передвигаясь по колодине, добрался до нее, дотянулся, заломил, срезал ножом.
С палкой подняться легче. Удерживаясь за нее, встал, попробовал сделать шаг. Получилось. Подпрыгивая на здоровой ноге, опираясь, продвинулся вперед. Медленно, часто останавливаясь, чтобы успокоить боль, поскакал, как стреноженный конь, к зимовью. Старался двигаться рядом с деревьями, чтобы можно было опереться свободной рукой на стволы. Добраться до избушки составило больших усилий. За то время, пока прыгал от колодины, можно было перенести к зимовью поленницу дров.
Рядом крутится черно-белая собака, скулит, наклоняя голову: что с тобой, хозяин?
— Ах, Елка!.. Попал я. Ногу подвернул. Надо ж такому случиться…
Кое-как доковыляв до сеней, схватился за косяки: дошел! Палку отставил в сторону, открыл дверь, с усилием перекинул ногу через порог. Теперь надо влезть самому. Просунул голову и плечи внутрь избы, задержался. Стоял долго, соображая, как затянуть вторую ногу. Ухватившись одной рукой за край стола, другой оперся на дрова в углу. Подтянулся вперед, со стоном наступил на больную ногу, перевалился внутрь, ковырял до нар.
Присел. Закинул правую ногу на постель, наклонился стянуть бродни. Больно! С большими усилиями, медленно снял обувь, бросил на пол. Развернул портянку, потом чулок. Нога в суставе заметно опухла. Превозмогая боль, ощупал ее, осмотрел, осторожно покрутил в разные стороны. Назревающий синяк с правой стороны подсказал сильный ушиб и растяжение связок.
Прилег на нары, прикрыл ногу одеялом, задумался о том, как быть. В тайге один, помочь и сходить в деревню за помощью некому. Придется ждать, когда опухоль и боль отступят. Но сколько? Хорошо, если к утру. А если придется лежать несколько дней?
Сегодня идут шестые сутки, как он вышел из деревни. Два дня на дорогу сюда. На третий починил крышу у избы. На четвертый и пятый ходил по путику, проверял исправность ловушек и самоловов. Сегодня с утра занимался заготовкой дров, свалил три еловые сушины, распилил, расколол и перенес под навес. Перетаскивая последнюю охапку поленьев, подвернул ногу. Завтра на рассвете надо возвращаться, послезавтра вечером будут ждать дома.
Обдумывая свое положение, незаметно для себя закрыл глаза. Сказывалась усталость и напряжение последних дней. В состоянии покоя нога утихла, он забылся.
Очнулся вечером от холода. Пробираясь к нарам, забыл закрыть за собой дверь, избушка выстыла. Одеяло лежало в стороне. Услышав его, из-под настила вылезла Елка, закрутила хвостом: как дела?
Приподнявшись на локте, он зажег керосиновую лампу, посмотрел на раздувшуюся ногу. На месте травмы расплылось большое фиолетовое пятно. Любое движение доставляло боль.
Осторожно поднялся, опираясь за нары и стол, допрыгал к двери, захлопнул, затопил печь. На полу под порогом котелок с кашей, сваренной накануне вечером, — поставил на плиту. Дождавшись, когда подогреется, вывалил содержимое в чашку, нехотя съел несколько ложек овсянки, остатки отдал собаке.
Перед тем как лечь спать, нашел старую тряпку, помочился на неё, сделал компресс. Выставив к теплой печке босые ступни ног, долго лежал, глядя в потолок. Думал о доме. И не заметил, как уснул.
Ночь прошла в муках. Переворачиваясь на другой бок, Янис тревожил больную ногу. Любое прикосновение к ней доставляло неудобство. Ступня и сустав мозжили, не давая уснуть.
Утро не принесло улучшений. Казалось, опухоль немного спала, но едва он опустил ногу вниз, опять налилась тяжестью. Очевидно, что в таком состоянии пройти далеко не сможет. Ничего не оставалось, как, отвалившись на нары, ждать положительных изменений.