— Как тебе сегодняшний день? Много впечатлений? — словно прочитав её мысли, улыбнулся Сехун.
— А… да! Всё было просто замечательно, — кивнула Джиын, отправив в рот последнюю ложку десерта.
— Теперь каждый твой день будет таким! — проникновенно произнёс О, положив ладонь на тонкие пальцы девушки. — Замёрзла?
— Всё хорошо, — торопливо ответила светловолосая в безуспешной попытке выдернуть руку.
— Могу поспорить, что это пирожное было самым сладким лакомством в твоей жизни!
И Джиын будто ударило током — в голове моментально прояснилось, а казавшийся сказочным образ Сехуна пошёл крупными трещинами, разрушаясь на глазах и показывая его истинную сущность. Как она могла купиться на красивую оболочку? Как могла продаться за пару туфель и пирожное? Разве это было самым сладким в её жизни? Нет, совсем нет! На языке до сих пор оставался привкус сахарного леденца, купленного Бэкхёном на рынке. Почему всё так? Ведь с момента их последней встречи с братом не прошли даже сутки, а Джиын уже кажется, словно минула вечность.
— Что-то не так? — заметив перемены в девушке, забеспокоился Сехун.
— Зачем я вам? Что вам от меня нужно? — смахнув блеснувшие на щеках слёзы, жёстко процедила Джиын.
О откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. Поджатые губы выдавали его нервозность, но теперь, когда пелена слетела с глаз девушки, она бы не отступилась, пока не выбила всю правду. К счастью, Сехун и не думал скрывать истинные мотивы своих поступков и заботился скорее о том, как помягче это преподнести.
— Как ты уже заметила, я сейчас в том самом возрасте, когда пора задумываться о создании семьи, — наконец собрался с мыслями парень. — Я единственный ребёнок в семье, а, чтобы ты знала, род О один из самых влиятельных! Мой отец входит в состав трёх старейшин, которые принимают решения о жизни в ядре и трущобах. Так вот, ты наверняка обратила внимание, что вся наша семья светловолосая — такая же, как ты. Взгляни на остальных — они почти все либо брюнеты, либо рыжие. Светлых, кроме нас, больше нет.
— Не понимаю, к чему вы клоните? — сжалась Джиын, заранее предчувствуя беду.
— Первой женой моего отца была брюнетка, они прожили вместе семь лет, но так и не смогли завести ребёнка. Женщина исправно беременела, но каждый раз дело заканчивалось выкидышем. В одни из неудачных родов она скончалась от кровопотери, а мой отец обратился к докторам, чтобы те нашли причину произошедшего. Было проведено множество исследований, в ходе которых выяснилось, что в кровь моего отца и некоторых других людей попал вирус, который впоследствии мутировал. Большинство заражённых погибали, а те, кто смог выстоять, расплачивались цветом волос — те становились белоснежными. Тогда мой отец решил связать себя узами брака с блондинкой. Моя мама родила меня в первый же год замужества. Правда, больше забеременеть ей не удалось, а мне, вместе с кровью родителей, передался и их вирус.
Сложив полученные факты, Джиын закрыла ладошкой рот и крепко зажмурилась, не желая верить в собственные выводы. А Сехун продолжал говорить — ровно и холодно, будто обсуждал цену хлеба на рынке.
— Как ты понимаешь, со мной дела обстоят точно так же. Для того, чтобы стать отцом, мне нужна блондинка. К сожалению, если во времена молодости моих родителей недостатка в светловолосых не было, то сейчас они все погибли. Мне попадалась пара блондинок, но одна из них была седой, а другая искусственно вытравливала волосы. И только ты, Джиын, настоящая!
— Хотите сказать, что я должна буду стать матерью вашего ребёнка?!
— Нашего, Джиын, нашего, — с ласковой улыбкой поправил её Сехун. — Кроме того, ты станешь моей женой и хозяйкой нашего дома, который уже давно построил отец. Мы станем самой завидной семьёй ядра, и никому даже в голову не придёт попрекнуть тебя тем, что ты из трущоб!
— Но ведь я вас не люблю, — набравшись смелости, призналась девушка.
Лицо О на секунду окаменело, но уже через мгновение он беспечно рассмеялся.
— Как говорила моя бабушка, стерпится — слюбится. Сейчас ты очарована своим братом, влюблена в его геройский образ, этот юношеский максимализм, ах… Джиын, всё это пройдёт. Попробовав новой жизни, вкусив её сполна, ты уже не захочешь возвращаться к истокам. А образ брата рано или поздно перестанет казаться мужественным. Ты увидишь, что он обыкновенный грязный оборванец, провонявший потом и дешёвым табаком. Человек, который ничего и никогда не добьётся. Не даст тебе абсолютно ничего из того, что ты заслуживаешь по праву! Прими это, как факт, Джиын. Ты не сбежишь от меня, потому что ты моя!
Вытащив из кармана бумажник, Сехун небрежно бросил на стол крупную купюру и, прижав её сверху салфетницей, бросил насмешливый взгляд на окаменевшую девушку.
***
До Бестиария они добирались на звенящем трамвайчике, легко скользящем по рельсам. Вот только прежнего восторга Джиын уже не испытывала — она меланхолично смотрела в окно на проносящиеся мимо фонари и редкие автомобили и мысленно просила прощения у Бэкхёна за то, что вообще посмела улыбнуться за сегодняшний день. Каким бы прекрасным ни показался ей вначале Сехун, она не имела права сравнивать его с братом. Потому что именно Бэк самый лучший, сильный и прекрасный мужчина её жизни. И что бы ни сказал и ни сделал О, она никогда не поменяет своего решения.
— Веди себя прилично и не вздумай сбежать, — прошипел Сехун, увлекая за собой Джиын.
Они вышли на одной из остановок и тут же оказались вовлечены в бурлящий людской поток. Кажется, данное развлечение приходилось по вкусу жителям ядра, потому что все они спешили протиснуться в ярко освещённые центральные двери, а мимо припаркованных у входа автомобилей и вовсе можно было с трудом протолкнуться.
Сехун повёл её к неприметным дверям с торца здания, где их уже поджидал высокий мужчина с каменным выражением лица. Проведя их по зданию и завернув к чёрной лестнице, незнакомец проводил их к одной из лож и, поклонившись, бесшумно удалился. Внутри их уже поджидали родители О, тут же переставшие шептаться при их появлении. Лицо женщины было закрыто шляпкой с вуалью, а вот мужчина, напротив, глаз не прятал и продолжал беззастенчиво сканировать Джиын.
— Садись! — указал на один из стульев Сехун, сам же опустился по другую сторону от девушки.
Родители вновь стали переговариваться вполголоса, а светловолосая вздрогнула, глядя на то, как ладонь парня вновь сжала её пальцы. Решив отвлечься, она перегнулась через балкон и изумлённо распахнула ресницы. Их ложа находилась довольно высоко, примерно метрах в двадцати над круглой площадкой. Таких лож было множество — все они нависали над ареной, при том были затемнены, так что и не разберёшь, кто где сидит. Но больше всего Джиын поразила именно засыпанная песком площадка, над которой смыкался стеклянный купол.
Девушка вздрогнула, когда ладонь Сехуна переместилась на плечо, а губы парня коснулись чувствительного ушка.
— Сегодня будет бой второго раунда.
— Что за бой? — боясь пошевелиться, сипло поинтересовалась Джиын.
— На тех зверушках, которых отлавливает для нас твой брат, ставят опыты. Их увеличивают в размерах, модифицируют силы и навыки, тренируют, а затем отправляют на бой. У каждой семьи из ядра есть своя армия таких зверьков. Раньше мы развлекались тем, что звери одних семей дрались против других, но нам это быстро наскучило. Так что теперь противниками зверушек являются люди.