Бэкхён покачал головой и вновь возвёл глаза к небу. Лет пять назад он и подумать не мог, что станет настолько популярным среди противоположного пола. Несомненно, он вытянулся, стал гибким и сильным, но решающую роль, по его мнению, сыграл тот факт, что девушек к нему притягивала именно опасная профессия. Они считали Бэка смельчаком, безбашенным героем, а сам парень, сунув руку под юбку очередной пассии, почему-то представлял на их месте свою сестрёнку, и сердце начинало биться слишком сильно.
Зоркие глаза выхватили из толпы стройную фигурку Джиын и тут же потемнели от злости. Его маленькая шестнадцатилетняя белокурая сестрёнка шла бок о бок с мерзким хлыщом из центра — О Сехуном — и приветливо ему улыбалась. Кулаки Бэкхёна непроизвольно сжались, и он едва сдержался, чтобы не пересчитать зубы тощего пацана, корчившего из себя изысканного аристократа.
Наконец, его ангелочек распрощалась с Сехуном и засеменила навстречу к брату, осторожно придерживая округлившийся живот.
— Давно ждёшь? — Джиын ласково погладила запястье Бэкхёна, и по его коже тут же разбежались мурашки.
— Опять этот хмырь рядом с тобой ошивается? — прошипел юноша, провожая взглядом ненавистного О, вышагивающего к ожидающей его машине.
— Ты же знаешь, что я не могу его отшить, — девушка пожала острыми плечиками и облизнула розовые губы. — Он сегодня намекнул, что в доме его семьи освободилось место служанки…
— Да пошёл он! — заорал Бэкхён, заставив проходивших мимо людей вздрогнуть и растерянно на него покоситься.
— Успокойся ты, я ему сказала, что меня устраивает работа на ферме! — Джиын схватила брата за ладошку и потянула в сторону дома.
— Он к тебе пристаёт?
— Нет! Просто разговаривает каждый раз, когда приезжает на ферму. Не бойся, Бэк, если он ко мне полезет, то я смогу дать ему отпор! Не зря же я смотрела на ваши бои с Чанёлем!
Юноша согласно кивнул и хмыкнул. В этом Джиын была права — для девчонки она дралась как чёрт, а ножами вертела с такой скоростью, что в редкие ссоры, разгоравшиеся между ними, Бэкхён предпочитал держаться на безопасном расстоянии.
Когда они дошли до дома, на улице уже смеркалось и заметно холодало. По привычке двигаясь бесшумно, юноша разжёг небольшую железную печку, труба от которой выходила в форточку, и покосился на сестру, задравшую блузку и высыпавшую на стол несколько картофелин и немного моркови.
— Джиын! — прикрикнул он на сестру. — Я же не раз говорил тебе, чтобы ты перестала воровать овощи! Я зарабатываю достаточно, чтобы мы могли позволить себе покупать еду!
— Нечего тратить деньги на то, что я могу взять за бесплатно, — отрезала сестра.
— А что, если этот твой Сехун увидит, как ты воруешь картошку? Он заставит тебя отрабатывать! И ты догадываешься как!
— Я буду осторожна, Бэкхённи, — отмахнулась Джиын, хитро прищурив красивые серо-зелёные глаза.
На ужин они сварили наваристый суп и позвали в гости скучавшего за тонкой стенкой Чанёля. Собравшись, по привычке, за грубо сколоченным столом на крохотной кухоньке, они глотали похлёбку и травили байки, ежеминутно взрываясь смехом. И было в этом что-то тёплое и домашнее, особенно родное на фоне трущоб, в которых каждый день умирали в мучениях люди, а улицы утопали в грязи и помоях.
— Мой маленький рай, — шептал Бэкхён, глядя на самых близких ему людей.
Когда Чанёль ушёл, брат с сестрой перебрались в смежную с кухней комнатку, где из мебели была лишь узкая скрипучая койка и оставшийся в наследство от тётушки Хёри шкаф, в самом дальнем ящике которого Бэк прятал изуродованные колокольчики.
Джиын, ничуть не стесняясь присутствия брата, стянула с себя рабочую блузку и брюки, заменив их длинной рубашкой, и нырнула под тонкое рваное одеяло.
— Ложись! — стуча зубами, приказала она.
Бэк колебался и, наконец, присел на краю кровати, поправляя плед на плечах сестры.
— Знаешь, мы уже взрослые, чтобы спать вместе.
— Тебя что-то напрягает? — нахмурилась Джиын.
Юноша едва сдержался, чтобы не высказать полный список того, что его напрягает. Например, то, что он с трудом сдерживается, когда чувствует полуобнажённое разомлевшее тело сестры, прижимающееся к нему тёмной ночью. Что едва дышит, чтобы не вдыхать её сладкий аромат слишком глубоко. Что безудержно краснеет, когда видит сквозь полупрозрачную ткань очертания острой груди. Что ему неудержимо хочется припасть к её губам, тощим коленкам, мягким бёдрам. Дышать ею. Любить её. Жить ей.
— Холодно же, ты замёрзнешь на полу.
Джиын откинула в сторону одеяло и похлопала ладонью по подушке. Бэк решился и, сбросив одежду, улёгся рядом с сестрой. Та молниеносно перебросила через него ногу, а голову сложила на плече, припечатывая брата к матрасу.
— Теперь точно не убежишь! — довольно хмыкнула она, звонко поцеловав его в шею.
Бэкхён нервно сглотнул и медленно закрыл глаза. Однажды Джиын поймёт, что играет с огнём, но будет слишком поздно.
========== Глава 2 ==========
Бэкхён всю ночь спал урывками — стоило сестре пошевелиться, как он вздрагивал и просыпался. Но даже в редкие мгновения дрёмы, ему казалось, что Джиын касается его кожи губами, ластится, невесомо скользит пальцами по шее.
Не выдержав одного из таких мучительных видений, Бэкхён поспешно скатился с кровати и потёр ладонями заспанное лицо. Джиын сладко причмокнула губами и перевернулась на другой бок, отчего плед задрался, обнажая молочную ягодицу.
— За что мне всё это! — зависнув на несколько мгновений, парень подхватил одежду и выбежал из комнаты.
Он уже успел умыться, одеться и занимался тем, что раскладывал под курткой ножи, как в дверном проёме показалась полусонная сестра.
— Уже уходишь? Ещё даже не рассвело, — пробормотала она, не сводя внимательного взгляда с брата.
— Ты права, ещё очень рано, так что иди спи, — тихо шепнул брюнет, пытаясь спровадить девчонку.
— Не хочу я спать! — возмутилась она, подходя ближе. — Бэкки, возьми меня с собой!
— Это что за капризы? — опешил брат.
— Не капризы! Я умею драться и ножами пользуюсь хорошо — мне Чанёль сам не раз об этом говорил! Если ты поможешь мне научиться охотиться за тварями, то я смогу бросить работу на ферме, и мы будем зарабатывать в два раза больше! — с энтузиазмом поведала Джиын.
— Что за хрень ты говоришь?! Чтобы я этого больше не слышал! — не на шутку разозлился Бэкхён, поспешно закидывая на спину рюкзак. — Я не позволю, чтобы ты покинула стены крепости! Ты не представляешь, насколько там опаснее, чем здесь!
— Ты не прав, Бэк! — сестра схватила его за руку и крепко сжала. — Я слышала от девочек, что городов, как наш, очень много. И не везде есть такое разделение между людьми. Есть города, где все — и богатые, и бедные — живут в мире и согласии. Давай пойдём туда?
— Поменьше слушай своих подружек. Нет таких городов. Всегда есть те, кто командуют и подчиняются. — Бэкхён мягко освободился от ладошки сестры и смазано чмокнул её в висок. — Я постараюсь вернуться после обеда. Не скучай.
Покинув пределы дома, Бэкхён моментально собрался, выбросив из головы все лишние мысли. Пару раз наткнувшись на мертвецки пьяных людей, он с трудом спустился по лестнице и вышел в загаженный помоями и мусором двор. Солнце едва занималось на небе, а снаружи ещё было по-весеннему холодно и свежо.
Поплотнее запахнув потёртую кожаную курточку, Бэкхён направился к центральным воротам. Хорошо, если бы сегодня на посту стоял Чондэ — у этого малого всегда можно стрельнуть покурить. Бэк знал, что курение — это вредная привычка, но от сигареты натощак уже не мог отказаться.
Мечты разбились ещё за сотню метров до сторожевой будки — рядом с ней, облокотившись на покосившуюся скамью, стоял самый мерзкий из всех возможных солдат — Лухан. Он обожал зубоскалить и подкалывать Бэкхёна, но не это было главной причиной их взаимной ненависти. Парень прекрасно знал, что блондинчик неровно дышит к его сестре и, если бы не наличие упрямого старшего братца, он бы давно отвёл её под венец.