«Личность убитого пока не установлена, но точно известно, что он был китайским купцом».
Как удачно сложилось, что сегодня Анна идет устраиваться на работу. Она сможет рассказывать о новостях, особенно не попавших на страницы. А в газете сможет говорить о чем-нибудь, о чем узнает сама.
– Легкий сказал – тебе нужна помощь, – Соловей – взмокший, с красной от крапивницы шеей, войдя в гостиную, уселся в кресло и попросил у горничной пить. – Отдышусь пять минут. Суматошный день – на ногах не держусь. С утра на убийстве были, потом человека одного хоронил.
– Я его знаю?
– Это Сухарь Алекса. Его застрелил наш новый сыщик, Куликов. Еще в понедельник.
– Вот как. Не слышал… За что?
– Тот барагозить начал, мебель швырять. А наш Куликов пугливый оказался: только предупредил, и сразу и уложил. Я аж опешил.
– Ты это видел?
– Ну да, мы вместе были. Так что у тебя за проблема?
Бирюлев не особо хотел посвящать Соловья в подробности – но тот настоял:
– И как я пойму, чем помочь, если ничего не знаю?
Выслушав, предложил:
– Можем сразу прижать Червинского.
– Легкий советовал сперва заглянуть в дом отца.
– Ладно. Только учти: мне сегодня до пяти позарез нужно вернуться в участок.
Поехали на роскошном автомобиле Бирюлева, но на сей раз из-за засевших в голове заноз он не особо смотрел на восхищенных прохожих.
– Спокойное тут место, – заметил Соловей, когда по серой немощеной дороге они въехали на тихую улицу. Десятки деревьев по-прежнему сжимали в плотных объятиях дома – каменные и деревянные, в один, редко два этажа. Отцовский – в два: потемневшее дерево верхнего когда-то было покрашено, но давно потеряло цвет. Потускнел и бурый кирпич нижнего. Ставни закрыты. Живет ли там кто-то? Или дом заброшен?
В последний раз Бирюлев видел его четыре года назад, вскоре после смерти отца – и тогда, остановленный странным щемящим чувством, не решился войти. Вспомнив об этом, он прислушался к себе, но сейчас ничего подобного в себе не обнаружил.
– Пойдем?
Выходя, Свиридов зацепился за дверь пиджаком и едва не порвал.
Поднявшись на крыльцо, постучали в дверь. Ждали долго, но никто не вышел.
– Спросим соседей?
– Можно. В детстве я знал тут каждого. Интересно, многие ли остались.
– Петр Владимирович, поди, спит. Сейчас разбужу, – крикнула с улицы девчонка лет пятнадцати в форме прислуги. Взлетев одним прыжком на крыльцо, она достала из кармана ключ и открыла дверь. – Как вас представить?
– Бирюлев. Я раньше жил в этом доме, – в лице Соловья читалось неодобрение: «не стоило сразу говорить правду». – Сегодня я был тут по делу и решил по случаю заглянуть в дом детства, познакомиться с новыми владельцами. Если это не слишком неудобно, конечно.
– Так это вы… – светлые брови прислуги нахмурились. – Тогда у меня для вас письмо.
– От кого?
– Они велели отдать его, если вы приедете. Больше я ничего не знаю. А Петра Владимировича тревожить не надо – он очень болен.
Вслед за прислугой прошли в гостиную. В центре, как и прежде, стоял стол под кружевной скатертью. Девчонка достала из-под вазы и передала Бирюлеву конверт.
– Один в один, как те, – отметил Соловей.
Бирюлев достал записку.
«Вспомни все».
Отсылка к событиям в этом доме? Но каким? Женитьбе на Ирине?
В те годы Бирюлев делал мало такого, что потом желательно скрывать от посторонних.
– Кто это оставил?
– Говорю же – вам знать не велено.
Бирюлев схватил девчонку за косу и неловко прижал головой к столу.
– Кто оставил записку?
Перепуганные глаза наполнились влагой, но девчонка молчала.
– Отвечай! – Бирюлев сильнее придавил голову к скатерти.
– Анфиса, кто-то пришел? – спросил со второго этажа старческий голос.
– Скажи ему, что никого нет, – велел Соловей. – Мы после к нему зайдем.
Бирюлев отпустил прислугу.
– Нет, Петр Владимирович! Это я об угол расшиблась, – крикнула девчонка, а потом быстро зашептала, глядя по очереди то на Бирюлева, то на Соловья. – Пожалуйста, не трогайте его! Хозяин старый и больной. Он плохо слышит и совсем ничего не знает, клянусь!
– Не знает о чем?
– Про это письмо. Мне его на улице передали, даже в дом не входили. Он тут не при чем!
– Ты здесь живешь, Анфиса? – спросил Соловей.
– Нет, а что?
– А где?
– Зачем вам?
Соловей подмигнул Бирюлеву. Тот снова схватил девчонку за косу и толкнул. Упав, она расплакалась, но тут же зажала рот. Не хотела, чтобы хозяин слышал.