В это время мальчишки из газеты обычно разбегались – большинство из них было свободно с полудня до вечера. Возможно, тяготевший к любому заработку Бочка оставался выполнять поручения или же подрабатывал в другом месте. Вероятность застать его на берегу была не очень высокой, однако Бирюлев решил ей воспользоваться, а в случае неудачи – попробовать что-нибудь разузнать.
На месте обгоревшего дома у спуска вырос новый – такой же неказистый, как и его соседи. Любопытно, что стало с прежними жильцами? Или, может, именно они и отстроили свое жилище заново?
Третий дом у спуска, слева в первом ряду. Под козырьком-навесом, с которого свисала сеть, беловолосый старик с большой пушистой бородой точил гнутый нож. Бочкин дед? Хорошо запомнилось, что Соловей говорил, будто Ленька жил с одной бабкой, но мог и перепутать.
– Здравствуй, барин, – заметив на себе взгляд, старик поприветствовал Бирюлева, растягивая букву «а».
– Внука твоего ищу, Леню. Из газеты я, он там на посылках.
– Неужто не явился? На службу-то?
– Нет, с утра работал. Но появилось срочное поручение. Ему и еще паре разносчиков нужно быть в газете. Если его не застану – другому передам.
– А, вот как, – дед закряхтел, вставая, схватился за палку. – Не видал я его сегодня, но можем пойти и взглянуть, а вдруг и вернулся. Это сосед мой, в паре домов живет.
Пошли медленно. Старик хромал, опирался на палку.
– Заместо внучка он мне. Помогает старику, хотя самому пять ртов кормить надо. Он-то за старшего – теперь и бабка его душу богу отдала, совсем одни остались. А своих у меня уж и нет. Один на фронте погиб. Другая потонула пару лет назад. Третья сгинула, как в деревню с господами поехала. С ними и порешили нехристи дорожные. Четвертая от тифа весной померла… Вот мы и пришли.
Старик постучал палкой, на которую опирался, в дверь.
– Ленька! К тебе барин из газеты.
Подождали.
– Дети-то на реку ушли, небось, или в город подались, а он, видно…
В глубине дома что-то упало. Оттеснив старика, Бирюлев сильнее нужного толкнул дверь – она оказалась открыта – и бросился в дом.
– Ты что, барин? – недоуменно воскликнул старик.
В окне второй из двух комнат скрылся юноша лет семнадцати. Если вернуться и бежать за ним через дверь – сбежит. Бирюлев полез следом, зацепившись за торчавший гвоздь и распоров брючину.
Мальчишка рванул вниз, к воде, затем резво побежал вдоль реки. Бирюлев же вскоре ощутил и одышку, и колики в боку. Он выдохся и отстал, а худой и юный Бочка все так же шустро перебирал ногами. Проклятье! Но не успел Бирюлев подумать, что исход погони решен, как мальчишка вдруг споткнулся о брошенное весло и растянулся на песке.
Бирюлев ускорился и настиг мальчишку до того, как тот успел встать. Задыхаясь, схватил за шею – не время для светских бесед.
– На кого ты работаешь?
Он извивался, цеплялся за руки.
– Пусти! Ты ошибся! Я вовсе не Ленька!
Бирюлев подхватил его и потащил в воду. Мальчишка сопротивлялся изо всех сил, дергался, сучил ногами, брыкался. Но до сих пор Бирюлев и не догадывался, что у него столько сил.
***
Если посчитать все лица, что за день приходилось увидеть – сколько бы вышло? Вчера, когда Легкий принялся приводить все дела в порядок, их точно было раза в три больше обычного. К ночи он уже начал путаться в причинах, приносящих очередного: к кому он явился, к голове Демидову или к Легкому?
Но начальник участка Ерохин, понятное дело, выбивался из общей массы. Он, как и было велено в записке, что отнес ему секретарь городской управы, пришел в резиденцию вечером. Более раннее время Легкий не выбрал намеренно. Ни к чему выказывать лишний интерес к Соловью, да и легавым нужно успеть его хватиться.
– Проходите, располагайтесь. Будьте, как дома, – уставший язык уже еле ворочался.
Гость огляделся. Ему было, из чего выбрать. Хоть диван у столика. Хоть мягкие кресла у камина. Сел на стул возле стола – «понимаю, что визит деловой».
– Коньячку?
Какой взгляд! Раз – и все сразу ясно. На стакане сидит, но пока получается скрыть.