Видимо, они были из тех, кого всегда рады встретить жандармы.
– Простите, господа, но причем здесь я?
– Что случилось с Таней? – впервые подал голос толстый. Он звучал жалобно.
Писклявый взглянул на него с укором, затем посмотрел на Бирюлева.
– Вы, разумеется, не обязаны нам ничего говорить. Но если поможете разобраться, то окажете великую услугу. Я и сам когда-то работал в газете – понимаю, что далеко не все попадает на полосы. Слухи, домыслы, разговоры в городе… Нам будет полезно абсолютно все…
– Он хочет сказать – не слышали ли вы иные версии происшедшего? – резюмировал еврей.
Бирюлев выдохнул и отер лоб платком.
– Три года прошло – сложно вспомнить детали, хотя тогда эти события, конечно, потрясли наш город.
– Могу представить, – заметил еврей. – Но, надо полагать, жители не слишком-то горевали?
– Хм… На голову ни раз покушались, но я бы не сказал, что он вызывал неодобрение в городе. Он был весьма приятным человеком, хотя и склонным закрывать глаза на многие вещи.
Бирюлев пытался уцепиться за идею, прокравшуюся в голову, но она, мелькнув, больше не показывалась на поверхности.
– Не то, что нынешний, да? Судя по тому, что мы слышали, он прямо народный герой. О бедных печется, строит читальни да больницы, да и сам весьма щедр – жертвует из личных финансов, кто ни попросит…
– Да, господин Демидов таков. Он сам ведь выходец из простого народа. Впрочем, и он не всем по нраву, – аккуратно заметил Бирюлев.
– Как же так вышло, что подобный человек доставил в охранку несчастную барышню? Как он вообще мог о ней знать?
Здесь следовало соблюдать осторожность.
– Боюсь, ни я, ни другие жители не скажут вам ничего сверх того, что было в заметке. Эта барышня чем-то навела жителей кварталов Старого города – а там, как вы, возможно, уже знаете, проживает весьма своеобразный контингент – на подозрения о причастности к убийству головы. Над ней хотели учинить расправу, а господин Демидов с его помощниками оказался поблизости и поступил, как требовал закон.
Гости переглянулись.
– То есть, вы совершенно уверены, что это действительно была случайность?
– Я полагаю, да. Впрочем, вы можете расспросить о происшествии самого господина Демидова. Обычно он охотно принимает посетителей по самым разным вопросам.
– Не верю я в случайности, – вздохнул еврей.
– Ну, а что еще остается? – ответил писклявый, забирая заметку и словно мимоходом заглянув в нее. – Непорядки на заводе. Вот и в вашем городе без них не обошлось. По всей стране поветрие. Как с тех пор? Часто бастуют?
– Больше – ни разу.
– Говорят, скоро этот завод отойдет к вам? – спросил еврей.
– Отчасти так. Я лишь один из наследников.
Писклявый кивнул и снова нахмурился – собирался продолжить допрос.
– А были ли другие подозреваемые в убийстве прежнего головы? Не у охранки – там все понятно. А в целом, в городе что говорили?
– Может, слухи какие ходили. Ведь всегда о таком судачат.
Бирюлев усмехнулся.
– Когда же без слухов обходится? Да только на то они и слухи, что часто вовсе безосновательны.
– Но вы о них помните? – еврей подался вперед.
– Да как забыть. Например, некоторые люди – и даже, я скажу, немалая часть – были склонны винить в этом убийстве одного из купцов. В то время он еще не занимался торговлей и жил, как и господин Демидов, в Старом городе. Молва много чего ему приписывала. Кое-кто даже считал, что разбойники на дороге имеют к нему отношение. Но мало ли что можно придумать?
Все трое ловили каждое слово.
– Официально он ни в чем предосудительном не замечен. Потом он купил купеческое свидетельство и с тех пор торгует оружием. Его лавка на краю базарной площади.
– Как его зовут?
– Алексей Иванович Безымянный. В городе его называют Алекс, иногда даже – Безумный. Говорят, он очень своеобразный человек, врагов у него немало, так что, вероятно, все наветы – просто происки недругов, – улыбнулся Бирюлев.