Гости переглянулись и кивнули друг другу – видимо, имя им уже знакомо.
– Огромное спасибо, Георгий Сергеевич, за потраченное время. Вы очень нам помогли, – три красноватые теплые ладони по очереди пожали руку Бирюлева.
– Был рад. И, разумеется, я не рассказывал вам эти нелепые байки. Это же совсем несерьезно с моей стороны. Но так, как мы с вами отчасти коллеги…
В ответ посетители понимающе усмехнулись.
Любопытно, чем закончится для них визит, который они явно замыслили.
Закурив, Бирюлев начал думать, как использовать их присутствие в городе с выгодой для себя.
***
– Да хватит уже скулить. Верну я тебя, да еще и живым.
Хвощ зажмурился и снова стал стучать головой об пол. Маловато боли, выходит.
Алекс оставил его Жернову и пошел ловить Немого. Тот снова заглянул в дверь пятью минутами раньше. Весь день так на глаза и лез – напоминал, что уж когда еще было пора проучить засранца.
Немой успел под столом устроиться, как будто тут и был.
– А ну иди сюда!
Подошел. То в угол глядел, то в пол.
– Как твоя школа?
«Нормально» – показал.
– Ты точно там был? Я ведь проверю.
Еще как точно. Там никто с ним больше рядом даже стоять не хочет. А учитель вообще не трогает. Не мешает.
Алекс вмазал по худой смуглявой щеке.
– Ты, мать твою, все же снова за свое взялся.
Глаза намокли, а ручонки так и замельтешили.
Так его ведь оскорбили. Простить не мог. И забыть не мог. А если и другие повадятся? Ты же, якобы, сам так всегда делаешь.
Алекс еще раз врезал – теперь по загривку. Без особой силы.
– Вот поживи с мое – тогда и будешь решать, с кем и что сделать. Чтобы я больше не слышал про твоего кретина-учителя. И вообще про школу твою. И про тебя! Еще повторишь – шкуру с тебя сниму. Ясно?
Немой всхлипнул, но тут же сделал вид, что сморкается. Покивал.
– Хоть точно тот на сей раз, а?
Точно-точно.
Алекс вернулся к Хвощу, но не успел им заняться – Клоп позвал вниз. Явились Червяш и Птица.
Слушать их пришлось долго, но рассказ вышел любопытный. Алекс в него не лез. Делал зарубки на столе своим старым ножом – вернула Царевна.
– Хорошо, – сказал он, когда Червяш, наконец, заткнулся. – Надо подумать.
– Есть еще два новых трупа. Выловили сегодня в реке. Вряд ли они тебе интересны, но вот, говорю.
– И кто это?
– Первый – дочка твоего доктора.
Хорошо, что жирный не знал об этом с утра, когда заново собирал руку Алекса. Не то вряд ли бы так старался.
Эх, и больно же, несмотря на укол. От тех, что ставила себе Царевна, он отказался. Пришлось грызть деревянную планку, чтобы молчать.
– Потерпите еще немного… Вы просто счастливчик. Если бы не эта ваша травма, жизни бы, поди, лишились, упаси бог… А так еще месяц в гипсовой повязке походите, и будете как младенец. Только постарайтесь больше такого не допускать. Иначе уж точно что-то не так срастется.
– Ты тогда просил своего человека узнать о ней, – влез Птица.
– Жернов! – заорал Алекс.
Через миг тот выглянул с лестницы.
– Чего?
– Не слыхал про докторишкину дочку?
– Не-а. А что?
– Утопили ее.
– Сперва зарезали, – сказал Птица.
– Аа… Не, не знаю.
– Ну вот, сам слышал. А второй кто?
– Разносчик газет. Тоже зарезан и утоплен.
– Как звать?
– Потапов. На берегу его звали Ленька Бочка.
Хм.
– Привези-ка его мне, Птица.
Тот округлил глаза.
– Зачем?
– А это уже мое дело. Отсюда наверх ты жмуров возил, теперь пора и обратно везти. Так что делай.
Птица уставился на Червяша – видно, на помощь рассчитывал.
– Ну, раз надо, – ответил тот. – Барышню тоже?
– Нет, ее оставьте себе. Ну все, валите. Я занят сегодня.
– Иди, Куликов, – велел Червяш.