Когда она успела подкрасться? Что именно видела?
С тяжелым предчувствием Бирюлев пошел следом.
***
Заведение находилось на самой окраине города – дальше начинался лес. Многозначительное соседство – и совсем неслучайное, судя по всему, что доводилось слышать. Путь к нему неблизкий. Однако с тех пор, как игорный дом открылся – произошло это еще в ту пору, когда Легкий только собирался стать городским головой – без посетителей он не пустовал. Все сомнительные обстоятельства, казалось, служили лишней приманкой любителям пощекотать нервы – а таковых имелось немало.
– Знаешь это место? – Червинский указал рукой, в которой держал вожжи, на покатую желтую крышу, напоминавшую цирковую.
Видимо, при строительстве по собственному проекту хозяин заведения – намеренно или невольно – отдал дань прошлому. Сам себя он называл Фортунатом, и божился, что родом из Италии – даже говорить старался с акцентом, когда надо было пустить пыль в глаза. Однако Червинский без особого труда выяснил, что в 1875 году при крещении в деревенской церкви под Москвой его нарекли Фролом Поповым. Звучное имя появилось лет через двадцать, когда юноша стал показывать фокусы в цирке.
– Знай… Нехороший место.
– Так ты и сюда ходил? – в очередной раз поразился сыщик похождениям четырнадцатилетнего спутника.
– Ходить. Играть на папкина деньги. Мало быть, все проиграть, – вздохнул Чен.
Оставив телегу рядом с ждущими владельцев экипажами – на их фоне она выглядела настолько убого и инородно, что сыщик не сдержался от смеха – прошли в заведение. В проходном коридоре было по случаю дня темно и пахло деревом. Червинский невольно вспомнил похожее заведение, давно переставшее существовать, и невольно поежился.
Впрочем, оснований рассчитывать на враждебный прием не имелось: Фортунат перво-наперво заручился согласием Алекса и с тех пор исправно делился доходами.
В круглом зале свет весьма тусклый. Иного в подобных заведениях и не найти: игрокам незачем возвращаться к реальности до тех пор, пока в карманах не станет пусто. В клубах табачного дыма за столами, покрытыми зеленым сукном – человек десять. На первый взгляд – чиновники да купцы. Одеты недешево. Один, похоже, совсем проигрался: скомканный галстук лежал рядом с ним на сукне, пальцы, запущенные в волосы, судорожно их перебирали.
– Где хозяин? – тихо спросил Червинский у почти невидимого человека, слившегося со стеной у входа.
Тот бегло взглянул.
– Ты от Алекса? Где-то здесь был поблизости. Пройди пока, я его отыщу.
Червинский с Ченом заняли пустовавший стол рядом с молчащим фортепиано.
– Плохо как, ай! – посочувствовал китаец, кивнув на игрока без галстука. Тот встал, с шумом отодвинул стул, и, спотыкаясь и петляя, направился к выходу.
– Так не дитя. Знал, на что шел, – заметил Червинский, закуривая. – Интересно, хоть кто-нибудь тут выигрывал?
– Да-да! Начинать – всегда выиграть. Потом – все проиграть.
– Разумно, – согласился сыщик.
Хозяина ждали недолго, но его тихое появление со спины заставило вздрогнуть.
– Господин Че? – елейно заметил он, присаживаясь за столик. Имена в его заведении – впрочем, как и во многих других, начиная с дантиста – были не в ходу. – Выпить? Или чего получше?
– Нет-нет, ничего.
Дорогой серый костюм, аккуратно зализанные по последней моде седые волосы, холеные руки весьма странно сочетались с густой черной подводкой глаз – холодных, колючих. Поздоровавшись за руку с Червинским, Фортунат оглядел и его спутника. По слухам, мальчики были его страстью, и чем более они экзотичны, тем лучше.
– Мы выяснили, что кое-кто из наших имел большие долги в твоем заведении, – отвлек Червинский.
– Эх… – жеманно вздохнул Фортунат. – Ты не первый приходишь с таким вопросом, но, несмотря на все мое безмерное уважение к господину Бе, я вынужден ответить тебе то же самое, что и другим. Все, что происходит в этих стенах, хранится лучше, чем тайны исповедальни. Это, если хочешь, закон. Мои посетители должны быть абсолютно уверены, что ни брат, ни сват, ни дорогая супруга не узнают об их маленьких слабостях.
– Знаю и уважаю твое правило. Только так и должно быть, – согласился Червинский. – Я даже спрашивать бы не стал, если бы речь шла о живых. Но этих уже нет, зато есть вопросы с их имуществом и семьями. И, как ты понимаешь, я бы не пришел сюда, если бы их посещения твоего заведения были бы под вопросом. Алексу известно об этом наверняка, но он хочет знать детали. А если он что-то хочет…