Эти вопросы давно интересуют путешественников и краеведов. В восемнадцатом веке известный путешественник капитан Рычков, обследовавший в Прикамье несколько городищ и других «чудских мест», считал, что городок находился на Колве, на вершине Дивьего камня. Его высказывания привел в своей интересной сводной работе «Пермь Великая», посвященной древностям Верхнего Прикамья, известный краевед-географ И. Я. Кривощеков.
В начале нашего века чердынский краевед Пушвинцев в небольшой статье внимательно проанализировал сведения летописи о походе Федора Пестрого и пришел к выводу, что Анфалов городок находится, вероятнее всего, на Каме, по которой русская рать сплавилась на плотах и затем уже конным строем двинулась на Пермь Великую. Он считал, что название городка ведет свое происхождение от русского имени Анфал, которое часто встречается в новгородских летописях. Он же отметил, что в прикамских деревнях по бывшему пути рати Федора Пестрого до сих пор встречаются географические названия, сохранившие это имя: например, Анфалово озеро, Анфалов лог и даже фамилии Анфаловы. По его мнению, городок существовал на Каме до похода Федора Пестрого и был основан новгородцем по имени Анфал. Был ли этот Анфал легендарной личностью или реальным историческим лицом, — на этот вопрос маленькая заметка Пушвинцева не дает ответа.
Хорошо известно, что первыми русскими, проникшими на Урал, были новгородцы. Летописи рассказывают о походах дружин новгородских бояр для сбора дани с населения земель Северного Урала, которые считались волостью Великого Новгорода под именем Пермь и Югра. Но эти походы были эпизодическими и редко продолжались больше года. Вряд ли ушкуйники (так называли этих сборщиков дани и лихие дружины грабителей по большим лодкам-ушкуям, на которых они плыли по северным рекам) были основателями первых русских поселений. Как пишут о них летописи, они с обмененной или награбленной добычей возвращались обратно в Новгород или складывали головы на чужбине.
Можно предположить, что уже в те времена в дальние странствия на восток пускались не только боярские дружинники, но и новгородские крестьяне. Привлеченные рассказами о богатых уральских землях, они бежали от притеснения своих бояр и их приказчиков и селились вместе с коми или основывали первые русские деревни и починки. Археологи находят на поселениях и могильниках местных прикамских племен того времени вещи, которые в новгородской земле обычно находятся не в самом городе, а в деревенских курганах и на селищах. Однако пока не найдено ни одной чисто русской деревни.
Вернемся теперь к Анфалову городку. В новгородских и устюжских летописях в конце четырнадцатого века упоминается воевода Анфал Никитин — наместник Великого Новгорода в Двинской земле. Сначала этот воевода верой и правдой служил своим новгородским хозяевам. Но в это время усиливается Московское княжество, возглавившее борьбу русского народа против татаро-монгольского ига, собиравшее русские земли в единое государство.
Московское княжество начинает борьбу за богатые новгородские волости, а Дмитрий Донской рассылает в эти волости свои жалованные грамоты, распоряжаясь в них, как хозяин. Московские князья стремятся привлечь к себе на службу новгородских наместников. Анфал Никитин понял, что сила на стороне Московского великого князя, нанесшего тяжелый удар татаро-монголам на Куликовом поле. Он ведет тайные переговоры о передаче Двинской земли под московскую руку.
До поры, до времени в Новгороде не подозревают, что один из лучших воевод, храбрый руководитель дружины, разбившей татар под городом Жукотином в 1360 году, предался Москве. Измена Анфала Никитина вскрылась лишь в 1393 году, когда московское войско захватило Торжок, Вологду и Волок Дамский. Двинский воевода Анфал Никитин и его братья Иван, Родион и Герасим открыто выступили на стороне московского князя. Однако сломить могущество Новгорода московский князь был в то время еще не в силах. Вскоре был заключен мир. Братья Анфала, Иван и Родион, были вызваны в Новгород и по приказу новгородского архиепископа сброшены с моста и утоплены в Волхове. Третий брат, Герасим, был насильно пострижен в монахи. Анфалу удалось бежать.
Анфал Никитин бежал на восток, в прикамские леса, уже известные ему раньше по рассказам возвращавшихся с большой добычей ушкуйников. Одиннадцать лет о нем ничего не было слышно. В это время он, очевидно, и пробрался с верными друзьями и слугами в верховья Камы и срубил укрепленный городок, который стал называться его именем. В то время почти все новые русские деревни и городки назывались по имени первого поселенца. Однако беспокойному, уже пожилому воеводе не сиделось в камских лесах. Он дал знать о себе московскому князю и скоро был приглашен на московскую службу. В 1401 году Анфал и его брат поп-расстрига Герасим, бежавший из Новгорода, возглавили поход московского войска на Двинскую землю. Поход закончился неудачей, и Анфал вынужден был опять спасаться бегством. Очевидно, он снова бежит в свой городок на Каме, где осталась часть его дружины.