— Ушел и не вернется.
Я же здесь, — хотел он крикнуть. Я здесь, в двух шагах, ты просто не можешь этого видеть, и слышать, и знать, что я смотрю на тебя, и что я уже давно понял, какой я невероятный идиот, хуже всех Витязей с Бестиями, взятых вместе и помноженных на Кристо. Всё, я получил свой урок — достаточно, чтобы заречься от любых глупостей, ты только очнись сейчас — и больше никаких барьеров, я просто не позволю…
Издевательский шепот Гробовщика звучал в ушах и перекатывался нотками мнимого укора.
— Ну, что же ты не просишь ее, что же не говоришь о своей любви? Уже догадался, что она не может тебя видеть или слышать… что… не догадывался? Просто считаешь, что не имеешь права? Пожалуй… стой и смотри, как она умирает, как убивает ее горе, которому виной только ты — стой и смотри, и если хоть капля совести у тебя есть — ты окаменеешь вместе с ней, чтобы она не чувствовала себя брошенной хотя бы в смерти. Наслаждайся делом рук своих, Макс Февраль — а мне, пожалуй, пора.
Он неспешно зашелестел своим балахоном по коридору, оставляя Макса одного — нет, наедине с Лорелеей, ее шепотом о том, кто не вернется, и ощущением непоправимости своей ошибки.
Глава 25. Слишком живые
— Выше, — прошептала Дара. Кондор оглянулся на нее недоверчиво.
— Точно?
— Еще выше.
Айо решительно забирала в облака, и войска Дракона и Витязя отсюда становились всё менее различимыми.
— Да как мне вас высаживать-то оттуда?
— И еще выше.
Дракониха волновалась, но все меньше, по мере того как им приходилось набирать высоту. Кристо косился на Дару с легкой тревогой.
С легкой — потому что знал: ничего просто так эта девчонка не делает.
— Хочешь на полетниках спуститься?
Пальцы Дары вывязывали чересчур сложные узлы, чтобы можно было счесть их просто полетными.
— Знаешь другой способ?
Кристо помотал головой. Спускаться на драконе, когда под ними — Морозящий Дракон… «Я тебе башку оторву только за намерение, молодой человек!» — «Ковальски, заткнись, тебя же тут нету!!»
— А если они ударят, еще пока мы будем в воздухе?
— Не ударят.
Дара что-то шептала одними губами, намертво уйдя в себя. Отвлеклась от важного дела только раз — махнуть Кондору и показать ему, что можно остановить подъем, но всё равно остаться над войском Одонара.
Кондор уже не особенно различал это самое войско, но ориентировался по башне артефактория. Она едва-едва была видна из-за здешнего холодного тумана. Намо мог бы поставить все свое летное мастерство: туман тоже поднялся из-за ратников…
— Почему это не ударят?
Дара продолжила что-то вывязывать в воздухе пальцами, и Кристо пробормотал:
— Правда твоя. Я и знать-то этого не желаю…
— Намо, подергай ее в воздухе, как будто между нами идет бой, — прошептала Дара. — Кристо, когда мы выпрыгнем, не двигайся. Как будто летит труп, понимаешь? Полетники сработают в последний момент. А теперь я снимаю заглушки, и нам нужно создать иллюзию ссоры. Намо…
— Пожалуйста, — с кривоватой улыбкой отозвался наездник на то, что она не успела сказать. — Снимай!
Девушка коротко щелкнула по-особому вывернутыми пальцами и тут же вскрикнула:
— У меня заглушки из-за тебя полетели. Ты что, хочешь, чтобы мы свалились?
— Я к вам драксистом не нанимался! — заорал в ответ Намо Кондор. — У меня зверь прямо бесится, сам высоту набирает… вниз — ни в какую!
— А я тебе говорю — спускай свою ящерицу! — включился Кристо.
Дракониху действительно довольно сильно кидало из стороны в сторону, поэтому фраза получилась совсем искренней.
— Как ты назвал Айо?! — заревел Кондор, тоже очень правдиво. — Ну, все, дальше пешком, ребятушки, — и исполнил такую фигуру высшего пилотала, что им и выпрыгивать-то никуда не пришлось.
Быть трупом оказалось очень неудобно. Во-первых, нельзя было орать, а когда к тебе с траурным свистом приближается земля — такое, знаете ли, трудновато. Во-вторых, сложно было не махать руками, не напрягаться и вообще сохранять видимость смерти. В-третьих, именно из-за того, что он не пытался держать равновесие, Кристо кидало и переворачивало, и желудок то и дело подкатывал к горлу, но блюющий покойник — это довольно странно, так что приходилось еще и зубы стискивать.
В конце концов, главного они добились: на них не направили ни единого удара, ни одного артефакта не взвилось с земли наперехват. Во-первых, они падали на войско Одонара, во-вторых, были вроде как мертвы (артефакты Дары это усиленно симулировали), ну, а в-третьих, Морозящего Дракона и его Рати не особенно тревожили всякие дохлые падающие с неба подростки. Все внимание Шеайнереса было сейчас возле Витязя Альтау, который так упрямо цеплялся за жизнь, заслоняя ею свое войско, а значит, путь в Одонар.