— Ну, сколько можно, соня?
— Млта, — пробурчал Кристо из подушки, потому что свою девушку он узнавал где угодно, даже из сна. — Ну, пусть он себе кишки выпустит, жалко, что ли…
— Вот от таких снов точно надо отвлекать, — пробормотали над его головой, а потом с силой подули в ухо: — Вставай!
— И-ы-ы-ы-ы?
— Пойдем смотреть рассвет.
Узнав, что на улице — рань безбожная, Кристо нырнул в подушку еще глубже.
— Кристо! Макс сегодня уходит!
Видеть Ковальски Кристо хотелось с утра еще меньше, чем видеть рассвет. Поэтому он несчастно хрюкнул и погрузился в подушку еще на несколько сантиметров.
Но его левая пятка уже понимала, что спорить с Мелитой бесполезно. Пятка как будто сама приняла героическое и роковое решение и принялась выползать из-под одеяла сначала в одиночку, потом за ней потянулась нога, потом бок…
Через четверть часа заспанный, хмурый и ненавидящий Макса Ковальски (испортил жизнь даже своим уходом!) Кристо был подан к дверям артефактория. И с огромным неудовольствием выяснил, что не только они с Мелитой решили полюбоваться вставшим солнышком.
Это самое солнышко безмятежно скользило по длинным черным прядям парика — Мечтатель стоял возле самого выхода из тоннеля и, кажется, был без музыкальных инструментов. Кристо даже наполовину проснулся, когда такое увидел.
Окончательно он проснулся, когда рассмотрел остальное собрание. Хет — ну, это понятно, откуда ж еще новостей набраться; Скриптор — тоже где-то ясно, он вечно всюду суется, непонятно, почему… Фрикс, безмятежно почивающая Гелла — вот кому хорошо на плече у братца… Крэй с шайкой — эти что тут делают?! Ковальски с ними, вроде как, дел не имел, утверждал, что с него по горло хватает одного отморозка. Ренейла — а что Сектору Анализа тут понадобилось? Какие-то практеры — ясно, это из тех, кто изучал сеншидо, — потом еще Урсула со своими полупудовыми кулаками…И Гиацинт за ее широкими девичьими плечами. В общем, мечта, а не компания.
Вышедший из артефактория Макс с хмурым изумлением поглядел на эту делегацию.
— Только не бросайтесь обнимать меня все сразу, — попросил он. — Иначе кому-нибудь может не хватить.
Никто не бросился его обнимать. Вместо этого вперед вышел Экстер Мечтатель, и его приближение сподвигло Макса на непонятную фразу:
— Эта семейная пара меня доконает.
А может, он пробормотал что-то другое, Экстер не стал уточнять.
— Не опасайся, — тихо обронил он, — я не стану тебя задерживать.
— Ой ли?
— И отговаривать тебя я тоже не намерен. Мне известны причины, по которым ты… — он по-старому, по-экстерски вздохнул и проговорил: — Я желаю тебе доброй дороги, Макс. Пусть Целестия будет лишь красочным, поучительным сном. Но если ситуация… словом, если твое присутствие окажется необходимым — можем ли мы надеяться, что ты…
— Экстер! — взорвался несчастный Ковальски. — Что может случиться такого, что придется вызывать меня обратно?!
Вместо ответа Экстер обратил взгляд вверх, где сияла безмятежная, красочная целестийская радуга.
— Я-то думал, ты умнее остальных, — выдохнул ошеломленный Ковальски. — Перестаньте же смотреть на меня, как на мессию! У вас тут… у вас есть вроде как Оплот Одонара, семь Магистров и один коматозник, до черта магии и воинов Альтау, так чем вам может помочь человек извне?
Глаза Мечтателя из печальных и отстраненных сделались просто серьезными.
— Скажи, Макс, — тихо проговорил он, — когда ты составлял план битвы с Прыгунками, когда встал на пути у Холдона — ты говорил себе то же самое?
— Я говорил себе: «Местный Витязь помер, а у остальных мозги в дефиците. Придется действовать самому, других вариантов не предвидится».
— Так что изменилось?
— Я узнал, кто ты на самом деле.
Витязь помедлил перед следующим вопросом.
— Разве ты не догадывался?
— Догадывался. И можно сказать, я спокоен за Целестию, — теперь помолчал Ковальски. — Кстати, у меня тоже есть вопрос. Не откажешься объяснить, почему ты скрывался так долго?
— Помимо всего другого, я ждал человека, — проговорил Экстер грустно, — или мага, неважно. Который однажды скажет себе: «Придется действовать самому, других вариантов не предвидится» — и за ним эту фразу повторят остальные. Однако я и представить себе не мог, что человек этот придет из внешнего мира.
— Правда, что ли, — фыркнул Макс. — Ну, в любом случае хора голосов, которые меня цитируют, что-то не слышно. И да, кажется, Эльза рассуждала примерно так же — ну, та глава контрабандистов, которую…
Он стиснул зубы, помрачнел и добавил: