Мелита, посмеиваясь, присела рядом с ним на кровать.
— А вот Нольдиуса поразили стены. Вернее, картины, которые на них висели.
— Альтау, что ли?
— Альтау, это точно. Но его больше удивило, что ни на одной стене не висит портретов бывших директоров. Ни одного бывшего директора.
— Так, а кому они нужны?
— И я когда-то так же спросила. Но Нольд не успокоился, ты ж его знаешь…
— В книгарню полез?
— И не только в нашу. Потому что в нашей-то он как раз ничего не нашёл, и это уже было как-то совсем странно. Он уже и в каталогах копался — нет, не находится! А на последнем вызове они же с напарницей как раз помогали разобраться в архивах Септиласса — ну, у них же там тоже кристаллы поиска забарахлили, а директор в панику ударился и вызвал артефакторов… Так вот, пока Эссиа работала — Нольд нырнул в архивы. И как-то отыскал две или три хроники, где упоминаются директора артефактория. Но главное — там была ссылка на литературу. Оказывается, какой-то бывший артефактор, чокнутый на всяких исследованиях, ну, вроде Нольдиуса, тоже проникся этой темой лет триста назад. И накатал жизнеописание директоров: собрал по крупицам, даже портреты приложил — где-то поувеличивал с групповых магических портретов, которые телесной магией сохраняются, а где-то тоже в архивах добыл… И
Это уже стало интересно слушать. Кристо осторожно потянул Мелиту к себе и поторопил:
— Ну?
— Ну, и пришлось подождать, пока Хет через эти свои знакомства всё-таки нароет эту книгу про директоров Одонара. Понимаешь, их тут не так-то много сменилось за три тысячи лет: ну, два десятка, не больше. Но Нольд говорит, если смотреть на описания, то проступает одна деталька…
— Это какая?
Мелита таинственно улыбнулась, откидывая голову ему на плечо.
— Да так, мелочи. Ты читал биографии Магистров, ну или там королей при Альтау? Если хотят похвалить — непременно указывают: «имел добрый и весёлый нрав, и его лицо часто освещала улыбка, словно радуга небо». Так вот, в жизнеописаниях директоров Одонара что-то нет такой похвалы. Похоже, никто из них вообще никогда не улыбался.
* * *
— Теперь понятно, почему он так избегал этой темы на прошловедении, — торжествующе сказала Дара. — Он, конечно, упоминал имена прошлых директоров, но никогда не вдавался в подробности. Вроде как с…
— С Альтау, да?
— Возможно, какой-то комплекс или травматический синдром, — заметил Нольдиус, который бережно переворачивал страницы книги. Кристо зыркнул было на него предупредительно — мол, ты ж все мои старания гробишь! Но отличник не увидел и продолжил в своей манере: — Если спроецировать на это мнение одного психолога внешнемирья, то тут замешаны отношения с родителями, и…
— Нольд, заканчивай читать эту муть, мозги в узел завяжутся.
Нольдиус вздохнул и смолк, а они всей компанией рассматривали очередной портрет директора Одонара — седовласый и седоусый маг смотрел со страниц грустно.
— По взгляду легко узнать, — заметила Дара, вчитываясь в текст.
— А усы ему не шли, особенно длинные, — отозвалась Мелита. — О, понятно, почему есть портрет. Знакомая личность, Астарионикс Соловей. Тот, который пришёл на помощь войскам Семицветника во время драчки с Эммонто Гекарис и её последователями. А ещё он, вроде как, какие-то законы открывал…
— Основатель третьего закона артефакции.
На Дару все тут же скосились с выражением, говорящим «Ну, раз ты так сказала…»
— Закон потенциала? — осведомилась беспечная Мелита.
— Закон дистанции: при непосредственной работе с артефактом максима воли доминирует над максимой доверия.
Такое мог придумать только Мечтатель, подумалось Кристо. Он даже не хотел знать, что это обозначает.
— Да куда ты листаешь? — Мелита ухватила Нольдиуса за руку. — Дай посмотреть, тут портретов-то мало до обидного! Н-да, висячие щеки ему тоже не к лицу. И веснушки. Это Эрлайн Непобедитель, что ли?
— Кто-кто?
— Изобретатель Рога Изобилия, — пояснила Дара. — О нем Гробовщик пару слов как-то сказал. Руководил артефакторием дольше всех, почти шесть сотен лет. Объявил артефакторий закрытой зоной — сам не выходил, и сюда даже Магистров не пропускали… Потом, по преданию, его свёл с ума какой-то артефакт, и Эрлайн добровольно сошёл в Оскальную Пещеру…