Это на юге и юго-западе. На востоке тоже есть заботы. И не только с Японией, отношения с которой характеризуются как вооружённый нейтралитет и обоюдная подготовка к вероятной войне. Уже принято политическое решение о том, что в послевоенном мире будут существовать два независимые государства, ныне оккупированные японцами — Манчжурия и единая (в отличие от мира потомков) Корея. Естественно, до вступления СССР в войну с Японией никаких явных шагов в этом вопросе предприниматься не будет, и сейчас много внимания данное направление не требует.
В отличие от Тувы, руководство которой обратилось к советскому правительству с просьбой о приёме республики в состав Союза Советских Социалистических Республик. С политической точки зрения, инициатива очень полезная, и добровольное присоединение республики, возглавляемой первой в мире женщиной, избранной на высший государственный пост, Хертек Анчимаа-Тока, благотворно скажется на международном авторитете СССР. Кроме того, готовящийся референдум должен обеспечить то, что, в отличие от Прибалтики и Молдавии, ни у кого в мире не возникнет претензий к законности такого присоединения. Но вот забот советским дипломатам это всё прибавило очень много. Это же предстоит полностью менять, адаптировать под советское, законодательство Тувы. Переговоры уж начаты и ведутся очень интенсивно.
На этом фоне объявления Советскому Союзу войны польским «правительством в изгнании» выглядит сущей мелочью: паны и без того не воспринимались всерьёз, норовя при каждом удобном случае вставлять палки в колёса, а теперь ситуация даже упростилась. Теперь все эти отряды Армии Крайовой, действующие в Западной Белоруссии, однозначно воспринимаются как враги. Враги даже не внешние, а внутренние. Ну, а с внутренними врагами разбирается не Наркомат иностранных дел, а ведомство товарища Берии.
Кстати, именно такое отношение к польским «повстанцам» и было поводом для предыдущей ноты, оглашённой Арчибальдом Керром.
С чем Керри прибыл на этот раз? А послушаем его речи, и станет ясно.
— Господин Молотов, я прибыл для того, чтобы выразить решительный протест против очередных случаев нарушения советскими оккупационными властями на территории Польши правил обращения с военнопленными, которыми, по нашему мнению, являются военнослужащие Армий Крайовой, захваченные в плен Красной Армии.
Молотов спокойно выслушал перечисление изложенных в ноте фактов и фамилий, принял документ и объявил.
— От имени Советского правительства напоминаю господину послу, что, установив дипломатические, а затем и союзнические отношения с СССР, правительство Сикорского де-факто признало принадлежность западноукраинских и западнобелорусских земель Советскому Союзу. При этом отряды Армии Крайовой, действующие на территории Западной Белоруссии, состоят из лиц, получивших в 1939−40 годах советское гражданство. Поэтому Союз Советских Социалистических Республик рассматривает их не как иностранных военнослужащих, на которых распространяются положения Женевской конвенции, а как изменников Родины, создавших бандитские формирования.
Помимо того, советскими компетентными органами в ходе ликвидации бандитских формирований, созданных бывшими польскими, а ныне советскими гражданами, задержан ряд действующих военнослужащих британской армии, участвовавших в нападениях на части Красной Армии и советских мирных граждан. Мы расцениваем это как участие британских подданных и представителей британских войск в боевых действиях против Советского Союза на стороне гитлеровской Германии. Тем более, у нас имеются доказательства согласования действий отрядов Армии Крайовой с частями Вермахта. В связи с чем Советское правительство поручило мне передать вам ноту протеста.
— Британское правительство и правительство Польши в изгнании находятся в союзнических отношениях, и поэтому присутствие британских военных специалистов в отрядах Армии Крайовой не противоречит международному праву и не является признаком ведения боевых действий британских военных против советских войск, — гордо вскинул голову британец.