— Моей стране известно и о приказе британского премьер-министра своим генералам разработать план вступления Великобритании в войну против СССР после физической ликвидации Гитлера и прихода к власти германских военных. Данный план, носящий кодовое название «Немыслимое», насколько нам известно, в общих чертах разработан, а уточнения в него должны быть внесены на основании реального положения немецких войск на советско-германском фронте на момент заключения сепаратного мира с Германией. И предлагавшееся этой стране перемирие на время проведения Лиссабонской конференции должно было стать первым шагом к началу реализации плана «Немыслимое».
Скандал получился не просто громким, он произвёл эффект разорвавшейся бомбы, и чтобы вернуться к нормальному течению пресс-конференции, потребовалось немало времени. Даже учитывая то, что на все дальнейшие вопросы, касавшиеся планов нападения Британии на Советскую Россию, Громыко наотрез отказывался отвечать.
— Господин посол, не видите ли вы связи между отказом США от участия в Лиссабонской конференции и недавним визитом специального представителя американского президента в Москву?
— Вы ошиблись адресом с данным вопросом. О причинах отказа Соединённых Штатов Америки от участия в указанном мероприятии вас могут проинформировать либо в Государственном департаменте США, либо в Администрации президента. По моему же убеждению, американская сторона просто более ответственно относится к взятым на себя обязательствам не вести сепаратных переговоров с нашими общими врагами, чем британское правительство.
— Я уточню вопрос. Что именно обсуждали мистер Гарриман и маршал Сталин? Не связана ли тема их переговоров с темой Лиссабонской конференции?
— Исчерпывающие сведения о темах, затронутых в данных переговорах, предоставлены публике в официальных заявлениях сторон о них. Напомню: обсуждались двусторонние отношения и вопросы военного и технического сотрудничества. И поскольку обе наших страны ведут боевые действия с третьими странами, большего, чем поведали наши внешнеполитические ведомства, я сообщать не уполномочен.
— То есть, вы не отрицаете того, что США и Советская Россия могли кулуарно договориться о том, что только они, и больше никто в мире, не будут пользоваться всеми техническими знаниями и технологиями, незаконно полученными большевиками из будущего?
— Я повторяю специально для представителя «Таймс»: все необходимые прессе сведения о визите мистера Гарримана в Москву предоставлены внешнеполитическими ведомствами наших стран. Что же касается законности или незаконности гипотетического получения технических знаний и технологий из будущего, то кто может оценивать степень этой законности? Скажите, вы законно владеете вашим автомобилем, приобретённым вами за ваши же деньги у легального продавца? Или вы, как того требует какой-нибудь ваш недоброжелатель, должны отдать его в общественное пользование лишь потому, что он считает вас незаконным владельцем? Пусть даже по требованию поддержавших его некоторых обитателей квартала, в котором вы живёте. Возвращаясь к теме конференции в Лиссабоне: именно по этой аналогии советское правительство считает ничтожными любые принятые на ней в отсутствие представителя СССР решения. Даже если бы обсуждаемая на ней тема имела бы абсолютно неоспоримые обоснования.
24
Игоря Ларионова, как и всех, погибших в этом бою, отнесли в тыл, на окраину Синитычей. Простите, товарищи, но сейчас хоронить вас некогда: надо успеть подготовиться к отражению возможной следующей атаки. Похороним чуть позже, когда схлынет эта горячка.
А дел у комбата Юдина действительно навалом. Распределить участки обороны между уцелевшими бойцами и людям, отобранным у роты, окопавшейся в Ходосах, проконтролировать, как восстанавливаются повреждённые артогнём траншеи и капониры, оценить, как можно использовать повреждённые и даже разбитые бронетранспортёры, связаться с командованием полка и доложить не только о потерях, но и о потребностях батальона. Мины, мины нужны позарез! Будь их достаточное количество, не прорвались бы эти проклятущие «штуги» на позиции роты!
— Понял вас, Юдин! — прохрипела рация голосом командира полка. — Документы майора Ларионова с оказией доставьте в штаб полка. Из моих резервов выделить людей не могу. У первого батальона потери не меньше, чем у вас, а прут на него даже сильнее вашего. Поэтому продержитесь ещё часа три, пока подоспеет стрелковая дивизия, которой мы и начнём передавать наши позиции.
— Товарищ полковник, разрешите атаковать противника.