Когда он, вернувшись в расположение батальона, прошёлся по подразделениям, не удержался от того, чтобы рассказать, как всё это происходило тогда, в сорок первом. Вспомнил, так сказать, свою первую военную специальность. Рассказывал бойцам просто, жизненно, избегая пропагандистских формулировок. Но, как ему показалось, эффект от этого оказался куда сильнее, чем предыдущие призывы политруков.
Впрочем, пришлось выступать и официально. На партсобраниях, которые немедленно организовали парторги рот, узнав, что их командир сражался в первые дни войны именно в этом месте.
— Вы, товарищ капитан, не беспокойтесь, — обратился к Юдину сержант, чем-то напоминающий погибшего тогда рядом с ним красноармейца Егорова, опекавшего его в том бою. — Не пропустим мы фрица, если он снова попрёт.
Эх, сержант! Твои бы слова, да богу в уши. Какими бы мы, советские солдаты ни были стойкими, а случаются ситуации, когда далеко не всё от нас зависит. Разве мало было случаев, когда приходилось отступать не потому, что стойкости у нас не хватает, а из-за того, что иначе нельзя?
Разве можно будет не отойти, если, скажем, ещё одна какая-нибудь свежая немецкая дивизия возьмёт станцию Черемха и ударит на юг вдоль железной дороги? Их ведь немцы, благодаря предательству англичан, перебрасывают на советско-германский фронт не одну, не две, а несколько десятков. Свежих, отдохнувших, отъевшихся на французских, бельгийских и датских харчах, полностью укомплектованных личным составом и техникой. И самое главное — рвущихся в бой, потому что они знают: из реальных врагов у них остался только Советский Союз. А вчерашние враги, англичане, без которых американцы в Европу и не сунутся, вот-вот станут их фактическими союзниками в войне против СССР.
Фрагмент 18
35
Плаванье из Лас-Пальмаса до Санта-Круз-де-Тенерифе заняло около семи часов. Небольшой, изрядно потрёпанный жизнью пароходик, сначала обогнул северную оконечность острова Гран-Канария, и лишь потом, постукивая машиной, пошёл навстречу ветру на северо-запад. Таким было пожелание герра Винтера: Шульце-Шварц должен появиться в его офисе, а не лететь на остров Фуэртевентура. Там-то, в главном городе другого острова, Тенерифе, и решится его дальнейшая судьба.
Лечение в госпитале, оплаченное Винтером, очень помогло. Состояние здоровья отставного оберста, конечно, уже никогда не станет таким, как в годы молодости, но, по крайней мере, он уже может вести нормальный образ жизни. Разумеется, с соблюдением рекомендаций врачей, потребовавших исключить из рациона целый ряд продуктов.
Пока Шульце любовался укутанной в странное дискообразное облако вершиной вулкана Тейде, виднеющейся вдалеке, он продумывал варианты того, чем он сможет оплатить оказанную ему предпринимателем услугу. Конечно, для богатея Винтера эти расходы на лечение соотечественника, его путешествия между островами архипелага и проживание в достаточно скромных отелях — сущие пустяки. Но не такой немцы народ, чтобы налево и направо жертвовать кровные на благотворительность. Увы, но в нынешнем положении «Шварца» возврат этих средств возможен только в том случае, если он поступит на работу в компанию благодетеля. Только что он может делать, учитывая его очень специфический опыт, не имеющий ни малейшего отношения к бизнес-интересам Винтера?
Устроившись в гостиницу, полковник по привычке купил те газеты, которые не успел приобрести в Лас-Пальмасе. Как всегда, главное внимания уделяя тем статьям, что были посвящены европейским событиям. В общем-то, ничего нового, если не считать скандала между США и Британией: «лаймиз» перехватили очередной русский пароход, шедший в Штаты, и их «кузены» возмущались, что этим они срывают какой-то важный контракт. Всё остальное относительно знакомо. И самое важное из этого — продолжающиеся попытки вермахта отбросить русских в Белоруссии, на Украине и в Греции. А ещё — начавшаяся переброска британских войск в Турцию с Крита и из Ливии.
Да, Британская империя, несмотря на смену правительства, продолжает придерживаться обязательств, взятых на себя в Лиссабоне. Что ж, всё закономерно: новое правительство формировал лорд Галифакс, тоже состоящий в консервативной партии, вот ему и приходится выполнять планы, намеченные предшественником. Мог бы и тянуть с их реализацией, но решил не делать этого. Ведь «маленькая победоносная война» к востоку от Проливов очень сильно поднимет его авторитет.
А что? У русских там не такие уж большие силы, и прорвать тридцатикилометровую «зону безопасности Константинопольского Особого района» возможно одним ударом. Нигде в других местах мира, кроме Персии, советские и британские войска не соприкасаются, и русским нужно будет очень серьёзно усилить оккупационные силы в этой стране, чтобы создать там хоть какую-то угрозу «лимонникам». В отличие от англичан, у которых на Ближнем Востоке навалом войск.
Да, обстановка в Индии не просто «горячая», там полыхает настоящий пожар, грозящий уничтожить колонизаторов, но они постоянно подтягивают туда силы, жестоко подавляя беспорядки. Так что ожидать британского наступления на Советы ещё и в Иране пока не приходится. Но англичане стараются не сильно уменьшать численность оккупационных войск близ Персидского залива. Поэтому русским сейчас точно не до расширения зоны контроля в этом регионе.
Густав Винтер не изменил стилю даже здесь, на Тенерифе. Всё те же тяжёлые очки в роговой оправе, всё тот же галстук-бабочка и белоснежная рубашка.
— Я уже говорил вам, герр Шварц, что по своим каналам навёл о вас справки, — строго придерживаясь нового имени оберста, начал он разговор. — А за время, пока вы лечились, вышел на кое-каких людей в Фатерланде, которые хорошо с вами знакомы. И этот человек… Эти люди высоко оценивают не только ваши заслуги перед Германии в прошлом, но и выражают вам благодарность за то, что ваше пребывание в британском плену сыграло очень важную роль в облегчении военного положения страны. Меня не информировали, каким именно образом, но я привык верить… этим людям.
Хм. Пожалуй, не врут слухи о том, что вилла «Каса Винтер» построена не просто для проживания эксцентричного бизнесмена, а служит ещё для каких-то целей. Предположительно, военных. О том, что на ней заправляются топливом германские подводные лодки, конечно, несусветная глупость, поскольку из-за мелководья они не способны подойти к берегу. Но вот башенка виллы вполне пригодна для передачи каких-то световых сигналов.
— Эти люди рекомендовали мне не прекращать помощь, оказываемую вам. Мало того, оплатить стоимость билета на пароход до Буэнос-Айреса. Там вас встретят и укажут, что делать дальше. И, как меня заверили, даже ваши личные сбережения не пропадут после смены вами имени. Так что, герр Шварц, за своё будущее не беспокойтесь: вы по-прежнему на службе Германии, хоть и несколько в ином статусе. Как мне пояснили те люди, эта служба, с учётом ограничений, что накладывает на вас ваша болезнь, не будет очень обременительна. По крайней мере, первое время.
Ну, да. Надеяться на то, что кадрового разведчика просто так отпустят на покой, было бы глупо. И первым, кто подтвердил это правило, был адмирал Канарис, «попросивший» организовать ему в Испании встречу с Мензисом и Даллесом. Тоже, в общем-то, необременительное задание, но обернувшееся для Шульце серьёзными последствиями.
— Я чрезвычайно благодарен вам, герр Винтер, за ту помощь, что вы мне уже оказали и продолжаете оказывать.
— Это мой долг, как патриота Германии!
От дальнейшего пафоса бизнесмена отвлёк телефонный звонок единственного аппарата, скорее всего, обеспечивающего связь с секретарём. Молча выслушав сказанное буквально за пять секунд, Винтер порывисто встал, включил огромный радиоприёмник и быстро перекрутил ручку настройки в какое-то известное ему положение. Ещё несколько секунд пришлось ждать, пока нагреются нити накала радиоламп. А потом, сквозь шум и трески помех, из громкоговорителя донёсся голос диктора, говорящего по-испански: