— А как же русские коммунисты?
— Нас постоянно пугают воплощением большевизма Сталиным. Но у меня сложилось впечатление, что он очень разумный, взвешенный человек. Он прекрасно понимает, что вся эта мировая революция — блеф, с которым носились его политические соперники, вроде Троцкого. И он сам недоволен тем, что его последователи извратят его точку зрения на частную собственность. Да, Элеонора! В сталинской Советской России действуют целые заводы, принадлежащие частным лицам, работающим на них. Пресловутые колхозы, которыми пугают американских обывателей, это сельскохозяйственные кооперативы, существующие во всём мире, пусть и созданные по указаниям властей, а подчас и насильно. Лишь противодействуя нашему военному и пропагандистскому давлению там, в будущем, его последователи воплотят идеи Троцкого, которые мы путаем с официальной позицией большевиков. Вопреки взглядам самого Сталина. Он заинтересован не в «Мировой Стране Советов», которую России придётся кормить, а в восстановлении собственной страны, разорённой войной, не в военном противостоянии с нами, а в торговле и сотрудничестве. Это ужасно, Элеонора! — вдруг исказилось лицо Рузвельта.
— Что именно, Фрэнки.
— Та самая бомба, которую создаём и мы, и русские. Я видел последствия её применения. На фотографиях. Это настоящий демон, которого следовало бы запереть в преисподней и никогда не выпускать на волю.
— Ты имеешь в виду «Урановый проект»?
— Да. И я приложу все усилия, чтобы ею владели только Соединённые Штаты и Россия. К сожалению, помешать им мы не можем, о остановить собственные работы не имеем права. Не имеем права, зная, что она скоро появится у русских. Но я надеюсь на то, что в нашем мире, в отличие от мира людей будущего, она никогда не будет применена.
— Эта информация и автомобили, на которых ты приехал в Вашингтон, и есть все результаты, которых ты добился в Москве? — насмешливо глянула на президента жена.
— Прости, я немного поддался эмоциям. Нет, конечно. В отличие от нетерпеливого Уинни, подтолкнувшего Галифакса к войне ещё и с Россией, Америка получит такие технологии, которые будут только у нас и русских. Ты же знаешь, что реактивные самолёты, разрабатываемые «Локхидом», делаются на основе двигателей, полученных именно из будущего. У нас будет цветное телевидение, переносные телефоны, десятки радиостанций в городах, автомобили, существенно превышающие по качеству нынешние. А со временем — и совместные с русскими полёты к Луне и Марсу. Я уже не говорю о такой мелочах, как женские колготки из тончайших синтетических волокон и пишущие ручки, которые не нужно заправлять чернилами, — вынул он из настольного прибора и протянул супруге образец. — Мы будем не только покупать всё это, но и сами производить. Не только тратить на это золото, но и зарабатывать на других.
— Ты так беззаботно отозвался о проблемах «кузенов»…
— Эти проблемы вызваны исключительно их апломбом и глупостью. Разве я не доказал тебе, что переговорами можно добиться большего, чем ультиматумами и уж тем более — никому не нужной войной со столь сильным противником? Чем, кроме глупости, объяснить этот провал с покушением на Гитлера? Это же надо было организовать дело так, что всё, буквально всё, указывало на причастность «кузенов» к этой авантюре! Возможно, ты не слышала этого, но покушение было просто обречено на провал из-за того, что кто-то из исполнителей что-то перепутал, и радиопередатчик, излучающий сигнал заложенной мине, был не согласован по частоте с радиовзрывателем! Не случись той самой поломки встречного паровоза, поезд Гитлера всё равно проследовал бы по мосту через Эльбу беспрепятственно. В итоге же Британия вынуждена не только возобновить боевые действия с «джерри», но ей скоро придётся просить русских о перемирии в Турции и Персии.
Фрэнки, ухмыляясь, смотрел на соратницу, переваривающую услышанное, а потом, вздохнув, добавил.
— Вот поэтому я считаю, что был прав, когда согласился поделить весь мир со Сталиным.
Фрагмент 24
47
Пожалуй, политическая карьера сэра Уинстона Леонарда Спенсера Черчилля завершена навсегда. По той причине, что две трети британцев считает его виновником ситуации, поставившей Империю на грань катастрофы. Его, чьи нечеловеческие усилия спасли её после не предполагаемой, а совершенно реальной катастрофы Дюнкерка, привели к победе в Африке и прекращению войны с Италией, отвлекавшей немало сил и средств. Ему ставят в вину то, что случилось уже после его отставки, но было сделано по составленным им и с его участием планам. Тем, что, по его мнению, должны было пойти на благо Великобритании. Но не пошли. Потому его и осуждают, исходя из тезиса якобинца Жозефа Фуше — «это хуже, чем преступление, это ошибка».
Нет, не одна ошибка, а целая их череда. Цепляющихся одна за другую, следующих одна за другой. А в итоге приведших к тому, что преемник герцога Мальборо на посту главы правительства пребывает в растерянности, не зная, в каком порядке исправлять эти ошибки. И ведь самое обидное заключается в том, что опытнейший политик действовал в рамках формальных логических схем, которые должны были обернуться гарантированным успехом. Но что же он недооценил?
Пожалуй, всё-таки непредсказуемость русских. Нормальный цивилизованный человек, осознав, какую угрозу его стране представляет вступление в войну против него крупнейшей в мире державы, постарался бы пойти на какие-нибудь уступки. Вместо этого восточные дикари приложили максимум усилий к тому, чтобы спровоцировать ещё одну войну. Как писал русский коммунистический писатель Максим Горький, «безумству храбрых поём мы песню». Вот большевики и проявили храбрость, не просто граничащую с безумством, но и переходящую эту границу.
Но это — на первый взгляд, если не знать потенциала страны, воюющей с государством, оказавшимся пока не по зубам даже Великобритании, с Германией. А его не знал никто, включая сотрудников учреждения, возглавляемого Стюартом Мензисом. Русские и тут перехитрили всех, скрывая свою промышленную мощь.
Да, для всего мира стало шоком опубликованное перед наступлением нового, 1944 года, обращение маршала Сталина к жителям Советской России. Оказывается, они уже несколько лет скрывали от мира реальные темпы роста своей экономики. Даже в 1941 году, страшном по последствиям для большевиков, их экономика продолжала расти за счёт построенных на Урале и в Сибири заводов, за счёт проведённой ещё до нападения Гитлера скрытой эвакуации, за счёт помощи людей из будущего, наконец. Конечно, основная часть их экономики сейчас, пока продолжаются боевые действия, работает на производство оружия, боеприпасов, военных материалов и военной техники. Но стоит завершиться войне, и всё это перестроится на мирные рельсы, и у России появятся шансы догнать даже Америку. Вряд ли опередить её, но догнать вполне получится.
Сталин объявил, что нет больше смысла скрывать такое сотрудничество с потомками, которое раньше комиссары пытались завуалировать «иностранной помощью союзников». И теперь на разгром врагов Советского Союза будут брошены все технические возможности, имеющиеся в его распоряжении. Ведь многие образцы боевой техники его страна уже научилась производить сама: реактивные самолёты разных типов, танки с непробиваемой бронёй, противотанковые средства, наоборот, пробивающие любую броню, сверхмощные бомбы, в четыре-пять раз превышающие те, что начинены обычной взрывчаткой. И даже ракеты, способные донести заряд на расстояние почти полторы тысячи миль.
Это прямая угроза Метрополии, поскольку русские войска находятся даже ближе от Лондона, чем данное расстояние. «Мы делали предупреждение британским империалистам о том, что им не следует заводить себе врага в лице Союза Советских Социалистических Республик. И по дипломатическим каналам, и реальными действиями, направленными против британских пиратов, нападающих на советские транспортные суда. Но британские сэры не поняли этих предупреждений. Теперь, когда они применили против нас оружие уже на фронте, пускай не обижаются».