Вдруг видит — стоит избушка на курьих ножках, туда-сюда поворачивается.
— Избушка, избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом: мне в тебя лезть и хлеба есть.
Повернулась к ней избушка дверью; вошла в неё девица и ахнула. Лежит там Баба-яга — костяная нога в углу на печи, на девятом кирпиче, правое ухо под себя подложила, левым покрылась, а нос в потолок врос.
— Фу-фу-фу, — говорит, — что это такое? Раньше русского духу было слыхом не слыхать, видом не видать, а теперь русский дух по свету шляется, в нос бросается. Ты что, девица? От дела лытаешь али дело пытаешь?
Поклонилась ей девица низёхонько, рассказала ей всё скромнёхонько.
Ну, Баба-яга её пожалела, накормила, напоила и спать положила. А наутро разбудила и дала ей два подарочка: серебряное пяличко с золотой иголочкой да хрустальный молоток и бриллиантовые гвоздики.
— Иди, — говорит, — к моей старшей сестре; она по всему свету летает, все страсти-напасти знает, может, она тебе путь укажет.
И пошла девица дальше.
Идёт она через леса дремучие, через пески зыбучие, через долины широкие, через потоки глубокие. Она год идёт и другой бредёт. Уже третью пару сапог железных истоптала, три посоха чугунных изломала, три хлебца каменных изглодала. Забрела в лес дремучий. И пути-дороги не видно, и спросить некого. Только кукушка кукует лесная, бездомная.
— Сестрица моя, сестрица, серая птица, тебе век куковать, а мне горе горевать, по лесам скитаться, слезами умываться, Финиста — ясна сокола искать.
Вдруг слышит — земля дрожит, ходуном ходит. Баба-яга в ступе летит, пестом погоняет, помелом след заметает. Увидела девицу, оземь грохнула, громким голосом крикнула:
— Ты что в моём лесу делаешь? От дела лытаешь али дело пытаешь?
Поклонилась ей девица низёхонько, рассказала ей все скромнёхонько.
— Пять лет я шла, пять царств прошла, на этом месте все царства кончаются.
Ну Баба-яга — костяная нога её пожалела и говорит:
— Знаю я Финиста — ясна сокола, он сейчас на заморской царевне жениться собирается. Иди, девица, не мешкай, ног не жалей, костей не береги; вот тебе клубочек маленький — брось его на дорогу: куда клубочек мой покатится, туда и путь держи.
Обрадовалась девица, Бабе-яге — костяной ноге в пояс поклонилась и в путь отправилась.
Бросила клубочек наземь; клубочек катится, лес расступается, девица вслед идёт. А лес всё реже и реже, вот и море синее, раздольное, а над ним, как жар, горят золотые маковки на высоких теремах белокаменных.
Села девица у синего моря, стала серебряным яблочком по золотому блюдечку покручивать. В правую сторону повернёт, а на блюдечке все города заморские видны; в левую сторону повернёт, а на блюдечке все звери заморские видны. Собрался народ, дивуется. Вышла и царевна из дворца с мамушками да с нянюшками, с прислугами да служанками. Стала блюдечко да яблочко торговать. Ничего не хочет девица — ни серебра, ни золота.
«Пусти да пусти с Финистом — ясным соколом час перебыть».
Рассердилась царевна, а забаву хочется. Побежала она к Финисту — ясну соколу, приласкала его, приголубила да в волосы ему волшебную булавку и засунула. Заснул Финист — ясен сокол непробудным сном. Тут она к нему девицу и пустила.
Плачет над ним девица, убивается:
— Проснись, Финист — ясен сокол, я для тебя три пары сапог железных истоптала, три посоха чугунных изломала, три хлеба каменных изгрызла. Проснись, Финист — ясен сокол!
Спит Финист — ясен сокол непробудным сном.
А час прошёл — царевна девицу из горницы выгнала.
Ну, на другой день села девица у синего моря, серебряные пяльцы держит; золотая иголочка сама вышивает, нитку к нитке кладёт. Стоит народ, дивуется. Вышла и царевна заморская с мамушками да нянюшками, со служанками. Стала забаву торговать. Ничего не хочет девица. Ни серебра, ни золота, ни скатного жемчуга.
«Пусти да пусти с Финистом — ясным соколом вечер перебыть».
Рассердилась царевна, ножкой топнула, ручкой хлопнула, а забаву-то хочется. Побежала к Финисту — ясну соколу, приласкала его, приголубила, в волосы волшебную булавку засунула. Заснул Финист — ясен сокол непробудным сном.
Плачет над ним девица, убивается:
— Проснись, Финист — ясен сокол, я для тебя через леса прошла дремучие, через пески зыбучие, через долины широкие, через потоки глубокие. Проснись, Финист — ясен сокол, желанный мой!
Спит Финист — ясен сокол непробудным сном. А вечер кончился — царевна девицу из горницы выгнала.
На другой день села девица у синя моря, стала хрустальным молоточком по бриллиантовым гвоздикам поколачивать. Звон весёлый пошёл по всему городу. Народ собрался — дивуется. Ноги на месте не стоят, сердце в пляс зовёт. Вышла и царевна заморская, стала забаву торговать.