Вспомнив о питье, девушка машинально провела языком по губам, и с удивлением заметила, как стремительно темнеет взгляд герцога.
Она опять что-то не то сказала? Сидит, таращится, злится…
Как же хочется домой!
Даже согласна вернуться в то ущелье, только чтобы живой и не переломанной! На радостях она бы даже простила Виталию его поступок. Конечно, больше ни о каких отношениях с ним и речи быть не может, они расстанутся. Но без претензий и упрёков с её стороны.
Почувствовав, что снова накатывает, Соня подтянула поближе плошку и взяла ярко-жёлтую ягоду.
Мм! Вкусно!
Жмурясь от удовольствия, съела ещё одну, на этот раз красную. Потом другую – синюю. И снова жёлтую…
Ягоды оказались удивительными – сладкие, с небольшой кислинкой. Прохладные и сочные, они отлично утоляли жажду, оставляя на языке приятное послевкусие.
– Достаточно! – резкий голос супруга прозвучал в момент, когда Соня в очередной раз выбирала, какую ей взять – красную или синюю.
Герцог повёл бровями, и тихо материализовавшийся за спиной Сони слуга проворно убрал плошку со стола.
«Жалко, да?» – но последнюю она всё-таки успела ухватить.
Деспот!
– Завтрак окончен, – милорд резко встал и выдернул супругу за собой, крепко ухватив её за руку. – Леди Адель, – голос смягчился, – не спешите, спокойно доедайте. У меня возникли кое-какие дела, позже увидимся!
И снова ледяным голосом, уже слугам:
–Передайте геру Ханцу, что через пять минут я жду его у себя в кабинете.
После чего милорд, не отпуская предплечья супруги, отправился к выходу из помещения. Чтобы не отстать, ей пришлось активнее перебирать конечностями. И это сразу же сказалось на её походке: Софья охнула, припала на больную ногу и едва не пропахала носом пол.
Герцог упасть не позволил, удержал. Но хватку явно не рассчитал или намеренно беречь нелюбимую супругу не стал – судя по ощущениям, на коже теперь останутся отпечатки пальцев…
Ногу снова прострелило болью. Соня прикусила губу, удержав стон. И его светлость выругался вполголоса, она не разобрала, в чей адрес, а потом просто подхватил жену на руки.
– Лекаря ко мне, – рыкнул он в пространство. – Живо!
На руках её ещё не носили.
Не сложилось как-то…
Соня не отличалась миниатюрностью, а Виталий – склонностью к занятиям тяжёлой атлетикой, поэтому вопрос, как доставить девушку туда-то или сюда-то, ни разу не поднимался.
Как-как? Путём попеременного переставления нижних конечностей – на ближние расстояния. При помощи такси, автобуса, поезда и прочего транспорта – на дальние.
– Сонь, только ты не обижайся, – после одного из обсуждений будущей свадьбы произнёс Виталий, – но я тебя из ЗАГСа на руках выносить не буду. Не хочу весь медовый месяц лечить радикулит. Откажемся от глупой традиции, покажем, что мы современные, прогрессивные люди?
Разумеется, она согласилась. Но всё равно было немного обидно. Самую капельку. Где-то очень глубоко в душе…
И если бы она тогда знала, как это здорово, когда сильный мужчина несёт тебя на руках, то обиделась бы намного сильнее.
Вот гад же этот доставшийся ей по наследству от Сонии супруг! Нет бы поговорить с женой по-хорошему, расспросить… Может быть, она и не виновата совсем? А он только и умеет рычать, да глазами сверкать. Не удивительно, что бедная девочка в окно сиганула. Они её, Соню, уже почти до ручки довёл! Если бы могла, давно бы стукнула светлость по сиятельной макушке, чтобы мозг включился. Недоволен он, видите ли! Ну да, средние века, мужчина господин, а женщина так… второстепенный член семьи. Но всё равно, нельзя же так с молоденькой девушкой!
Соня злилась и мысленно шипела, представляя в красках, что бы сделала с несносным деспотом, если бы сил хватило.
Но стоило тому поднять девушку на руки и понести, прижимая к груди, словно какую-то драгоценность, ей сразу расхотелось брыкаться и возмущаться.
Какие у него руки сильные! И пахнет светлость неожиданно приятно – чем-то хвойным, свежим. А ещё под её ладошкой размеренно и ровно бьётся сердце мужчины. Словно его хозяин на диване лежит, а не марширует с девушкой вверх по лестницам.
И это почему-то ей тоже нравится!
Герцог стремительно шагал по коридорам замка, не замечая ни моральных терзаний, ни веса живой ноши. И Соня расслабилась, позволив себе немного побыть просто женщиной. И помечтать – а что было бы, если бы Сона не оступилась и попала на брачное ложе как положено, невинной? Мог бы милорд относиться к молодой жене иначе? И, возможно, даже полюбить её?