Наконец он решил, что увидел достаточно, а для подробной инспекции дел города попозже нужно будет прислать пару опытных стряпчих вместе с надёжным магом.
В графский замок он вернулся в густых сумерках и пока шёл переодеваться, выслушал торопливый отчет – как его жена провела день.
Ничего такого – полдня просидела в своей девичьей комнате, оставшееся время потратила на библиотеку.
И что её так тянет к книгам?
Арман наскоро сполоснулся, надел свежую одежду и отправился к супруге: как и обещал, они до сих пор обедали и ужинали с одного блюда.
Он успел пройти несколько шагов по коридору, завернул за поворот и едва не столкнулся с горничной. Женщина охнула, извинилась и присела в книксене.
Кивнув ей, мол, ничего страшного, Арман продолжил путь, но неожиданно для него служанка прошептала:
– Милорд, я должна вам кое-что рассказать о миледи.
– Что? – от удивления он едва не споткнулся. – Что с миледи?!
– Тише! – испугалась служанка и подняла повыше стопку белья, которую прижимала к груди – У леди тут кругом свои уши!
– И где тогда? – горничная его заинтересовала, и мужчина решил непременно её выслушать.
– Я, – женщина запнулась и покраснела, – я приду к вам после полуночи, когда все лягут, не запирайте дверь и оставьте гореть световой шар. Не подумайте ничего такого, я замужем! Просто леди... Нельзя, чтобы она что-то заподозрила! Она очень хитрая и злая, а у меня дети...
Сделав ещё один книксен, горничная отправилась дальше. А герцог завис посреди коридора, пытаясь сообразить, какие ещё новости его ожидают и не ловушка ли это. Может быть, надо, наоборот, покрепче запереть дверь или уйти спать в другую комнату?
Глава 12
Софья весь день разгребала оставшиеся от предшественницы бумаги.
Оказалось, что первая хозяйка этого тела неплохо рисовала – в столе нашлись несколько альбомов с карандашными набросками и полностью законченными картинами. В основном это были пейзажи, изображения лошадей и своеобразные натюрморты, но встречались и рисунки людей. Причём не просто портреты, а целые сценки. Юной графине отлично удавалось передать настроение – удивление, гнев, испуг, радость...Люди и животные на рисунках выходили живыми и яркими, каждый со своей изюминкой.
Софья с интересом просмотрела все альбомы, удивляясь про себя, почему до сих пор никто из её окружения не напомнил ей о рисовании.
Не знали или не придавали значения?
Странно.
Герцогиня поискала в ящиках стола карандаши – попробовать, что получится у неё самой. Может быть, сохранилась память тела, и она сможет что-нибудь изобразить?
В прошлой жизни она рисовать не умела, но ей всегда хотелось научиться. Может быть, её мечта, до которой в том мире так и не дошли руки, осуществилась сама собой?
Карандаши нашлись в самом нижнем ящике – россыпью поверх ещё одного альбома.
Девушка извлекла его из-под карандашной кучки и пролистнула – почти весь пустой! Вот тут-то она и попробует рисовать!
Спустя полчаса ей пришлось признать, что ни мышечная, ни иная память тела ей не достались. Увы, великого художника... и даже просто художника из неё не получилось ни в одной из жизней. Остаётся надеяться, что никто её не попросит что-нибудь изобразить на бумаге. Хотя... всегда можно сослаться на потерю способности из-за того же падения.
Но на всякий случай, чтобы не дразнить гусей, она решила запрятать альбомы подальше. Будет лучше, если никто не вспомнит, что раньше графиня много времени проводила в компании карандашей и красок.
Один лист последнего полупустого альбома, завернулся, и Соня машинально его расправила. Взгляд выхватил изображение кисти руки.
Ну-ка...
Просто руки. Мужские. Красивые.
Невольно залюбовалась ими. И вздохнула – всё-таки у девочки был явный талант!
А потом перевернула лист и забыла, как дышать.
Последний альбом был заполнен только на треть и только одним персонажем: с каждого листа на неё смотрел его светлость, герцог Д’Аламос.
Соня в очередной раз поразилась, насколько точно передана характерная мимика милорда – узнаваемый прищур, вздёрнутая бровь, высокомерный взгляд. Отдельным рисунком – только его руки. Другой лист – крупным планом лицо.
«Господи, да ведь она на самом деле была в него влюблена!– мелькнуло в голове. –И вполне возможно, вела дневник? Если ей не с кем было поделиться, а поделиться хотелось, то дневник – лучший собеседник! Надо искать!»