– Сколько ты у них уже? – спросила Нина.
– Да уж почти год.
– Ну а с Филиппо что? – улыбнулась Нина.
– Еще не знаю, завтра встречаемся, – пожала пле-
чами Катя.
Катя решила собрать вещи бабульки и отнести в цер-
ковь или раздать родственникам. Ее одежда занимала
большущий шифоньер, а вещи ее мужа сложены в два
больших сундука. Катя освободила шифоньер и стала вы-
таскивать вещи Джулио и развешивать их. Вдруг среди
одежды она увидела красивое бархатное платье темно-
зеленого цвета, густо расшитое жемчугом.
– Боже, какая красота! – изумилась Катя.
Она приложила платье к себе, но оно было маловато
для ее пышного тела.
– Бепе! – позвала она, и он моментально прибежал,
вроде всю жизнь ждал, когда его Катя позовет.
– Бепе, посмотри какая красота! Это твоей мамы?
Бепе взглянул на платье и сказал:
– Да, это она, наверное, ходила в молодости на кар-
навалы. Ты ведь знаешь, что у нас бывают праздники и
карнавалы, когда народ надевает костюмы.
– А ты посмотри, как красиво оно расшито, посмот-
ри, сколько жемчуга на нем, – не унималась Катя.
– Да какой там жемчуг, – отмахнулся Бепе, – стек-
ляшки дешевые.
– Нет, это точно жемчуг, – настаивала Катя.
– Если хочешь, возьми это платье себе, – улыбнул-
ся Бепе. – Дарю.
– Да оно маленькое на меня, твоя мама была мень-
ше меня ростом.
– Ну, возьми своей дочке, будет на карнавалы наде-
вать, – сказал Бепе.
– Ой, Бепе! Когда у меня будет доченька, и будет ли
вообще?
Она с грустью подумала, что многие ее подруги уже
давно обзавелись детьми, а у нее никак не получается ус-
троить свою семейную жизнь. «А может, с Филиппо что
получится?» – затеплилась надежда. А платье так понра-
вилось ей, что отказаться от него у нее не хватило сил:
– Спасибо, – Катя чмокнула Бепе в щеку.
Вечером, как только Катя уселась в машину Филип-
по, он сразу же положил свою руку на ее коленку и по-
пытался проскользнуть выше. Она оттолкнула его руку
и шутливо погрозила пальчиком:
– Ну-ну-ну!
Он прошептал дрожащим от возбуждения голосом:
– Поехали заниматься любовью.
«И все! Поехали и ничего больше, – с досадой поду-
мала Катя. – Как эти мужики могут все испортить. Ну,
обними ты меня, зацелуй, заласкай допьяна и тогда даже,
может, и не надо будет просить позаниматься с тобой лю-
бовью. А то прямо в лоб – поехали и все».
Катя отвернулась и стала смотреть в окно. Но его бли-
зость волновала ее. Она почувствовала, что внизу ее за-
стонало и раскрылось цветком желание. Тело ее напол-
нилось негою и уже было готово отдаться любви. Выехав
за город, Филиппо остановил машину у леса, откинул си-
денье и сказал:
– Давай займемся любовью.
– Что, здесь, в машине?! – возмутилась Катя. – По-
ехали, я хочу домой.
«Кретин, ну обними меня хотя бы», – подумала она
и уже спокойнее сказала:
– Я не могу и не хочу заниматься любовью в маши-
не, тебе ясно?
А он не слушал ее, схватил ее руку и положил на свое
возвышение, которое уже было готово к действию.
– Нет! – отдернула руку Катя.
Он нехотя поднял сиденье. Они подъехали к какому-
то каменному дому среди леса. Вокруг все заросло бурь-
яном и кустарниками, казалось, что сто лет здесь не сту-
пала нога человека.
– Это дом моих родителей, – сказал Филиппо, – но
они уже старые и живут со мной, а дом этот продаем, но
не находится покупателей.
Когда они вошли в дом, там оказалось темно и пах-
ло сыростью. Филиппо открыл ставни и разжег камин.
В комнате стояла одна широкая кровать и стол, и ничего
больше не было. Когда камин разгорелся, Филиппо взял
Катю за руку и потянул к кровати:
– Пошли заниматься любовью, – прошептал он и
стал раздеваться.
Быстро сняв штаны, он завалил Катю на кровать и,
чмокнув в губы, стал задирать юбку. Катя попыталась
его скинуть, но он ухватился за нее мертвой хваткой. Ей
очень не понравилась эта прелюдия без ласки, без поце-
луев. Но ее тело предательски застонало, по жилам по-
бежал огонь, и силы покинули ее. Ей так хотелось это-
го мужчину, что аж дыхание перехватило. Ее трепетные
губы впились в его обжигающий рот. Катя целовала его
лицо, шею, нежно гладила его голову и плечи и вдруг по-
чувствовала, что он не отвечает поцелуями, а дрожит от
желания и борется с ее юбкой и трусиками. Наконец-то
раздев Катю до половины снизу, он грубо вошел в нее. Ка-
тя почувствовала, как ее голодное тело наполнилось ска-
зочным теплом, невообразимой сладостью и задвигалось