суеты, поэтому купил здесь кусок леса и построил этот
дом. Заходи, заходи, – он открыл дверь.
Она вошла в большую комнату. Такая гостиная-кухня.
Итальянский стиль: никаких прихожих, сразу жилая ком-
ната. Посреди длинный стол, обставленный вокруг сту-
льями, посудный шкаф под старину или действительно
антикварный. Катя не могла определить. В углу – диван.
«И люстра под потолком – сплошное деревянное урод-
ство», – оценила Катя. В другом углу – кухонная стен-
ка, печь, мойка, холодильник и на всю четвертую сте-
ну – огромный камин.
«Боже, какое уродство этот камин. Портит все. Нельзя
было сделать маленький, аккуратненький».
– Этот камин я привез из старого разрушенного до-
ма шестнадцатого века, – заметив ее взгляд, пояснил
Анжело.
– Это очень ценный античный камин.
«Лучше бы ты его не привозил», – подумала Катя, а
ему сказала:
– Да, да. Замечательный камин.
А вообще ей не понравилось внутри дома. Как краси-
во снаружи и так некрасиво внутри! Как-то все неуют-
но и непродуманно. Нет ничего такого, чтобы радовался
глаз. В комнату вошла маленькая, совершенно высохшая
женщина. Ее длинные черные волосы были распущены и
не расчесаны. Черные глаза горели лихорадочным блес-
ком и какой-то злобой. Катя съежилась от этого взгляда.
А женщина проскользнула мимо нее и села за стол, рас-
правляя юбку старенького платья.
«Что это он жену так одевает?» – подумала Катя и по-
дошла к женщине, протягивая руку:
– Здравствуйте, я Катя.
Женщина сначала уставилась на ее руку, потом пос-
мотрела в лицо и вдруг завизжала:
– Прочь, прочь! Пошла вон! – она вскочила со сту-
ла и, схватив Катю за кофту, стала ее трясти и биться в
истерике: – Вон, вон, пошла вон!
Катя испуганно смотрела на эту маленькую женщину,
едва достававшую ей до груди, и не знала, что ей делать.
Она с недоумением посмотрела на Анжело. Тот подско-
чил к жене и, с силой оторвав ее от Кати, обнял за пле-
чи и повел в комнату, из которой она вышла.
– Успокойся, успокойся, – говорил он ей, – эта жен-
щина сейчас уйдет. Иди в свою комнату и ложись отды-
хать.
Когда он отвел жену и вернулся, то сказал Кате:
– Ты не бойся, она не всегда такая. С ней иногда слу-
чается такое, а вообще она спокойная.
«Да, я вижу, какая спокойная», – подумала Катя.
– Вот здесь твоя комната, располагайся, – открыл
он дверь рядом с комнатой его жены. – А моя комната
на втором этаже.
Разобрав свои вещи и разложив их по полочкам ста-
ренького, а может, старинного шифоньера, Катя вышла
в гостиную и принялась за уборку. Через несколько ми-
нут спустился Анжело. Он снял пиджак и остался в свет-
ло-голубой рубашке, которая оттеняла его голубые глаза.
Эти глаза без стеснения рассматривали Катю, а его руки
тянулись к ней, чтоб обнять.
– Как я рад, что ты будешь жить у меня! – восклик-
нул он и обнял ее за талию.
Катя оттолкнула его, посмотрела с удивлением. Он,
немного смутившись, добавил:
– Ну не у меня. У нас. Брось ты эту уборку, пойдем
лучше отдохнем, – он потянул Катю за руку на второй
этаж. – Ты еще не видела мою комнату, пойдем, пойдем,
посмотришь, как я живу.
Катя выдернула руку и строго сказала:
– Некогда, мне работать надо.
Он остановился и с недоумением посмотрел на нее:
как это с ним, таким красивым и мужественным, и не
хочет идти, да любая женщина за ним на край Земли на
коленях поползет, а эта русская, ты посмотри на нее. И
увидев, что Катя отвернулась и продолжила вытирать
пыль, он сказал:
– Ну не отворачивайся от меня. Хочешь, я подарю те-
бе золотые серьги, дам денег, пошли со мною, я так хочу
с тобою заниматься любовью.
«Ну вот, еще один, – с досадой подумала Катя, – ну
что это они, ну как животные, увидел, обнюхал и впе-
ред».
А ему сказала:
– Я занимаюсь любовью, когда я этого сама хочу и с
кем хочу, а не со всеми подряд.
– Ну, я же не все подряд, я один, ну пойдем. Я уже
полгода не имел ни одной женщины, пожалуйста, пойдем.
Ты такая красивая. У меня не было такой красавицы.
Катя почувствовала дрожь в его руках. Глаза его пы-
лали огнем, дыхание было прерывистым и горячим, ста-
новясь все чаще.
– Я тебе сказала – когда я хочу и с кем я хочу!
Анжело неохотно поднялся к себе наверх и через не-
сколько минут спустился, натягивая на ходу пиджак, и
буркнул угрюмо:
– Я пошел на работу.
– Давно бы так. Подожди, ты мне не рассказал, что
с твоей женой делать.
– Утром, в обед и вечером делать эти уколы и эти таб-