– Конечно, конечно, – согласился он, – а за родителя-
ми я посмотрю сам. Иди, погуляй. А то засиделась дома.
Катя не все из сказанного поняла, но поняла, что по-
гулять ей Бепе разрешил.
Они стали гулять с Ниной каждый день. Кате понра-
вилась эта молодая женщина, и они быстро сдружились.
Нина была на девять лет старше Кати, но выглядели они
почти ровесницами. Нина высокая, худощавая с корот-
кой стрижкой обесцвеченных волос и вздернутым носи-
ком, смахивала на мальчишку. Она без умолку рассказы-
вала Кате о жизни и быте местных жителей. Она знала
все самые последние сплетни. Знала, кто с кем встреча-
ется, кто с кем разводится, кто с кем и кому изменяет,
сколько денег в банке у того или иного жителя городка.
Катя смеялась и говорила:
– Ну, ты, старая сплетница, и откуда ты все это зна-
ешь?
Однажды, когда Катя уже собиралась лечь спать, она
услышала под окном Нинин голос:
– Ка-ать, выгляни в окно.
Катя открыла окно:
– Нинка, ты, что, с ума сошла? Чего орешь, стариков
моих разбудишь.
Нина стояла в обнимку с двумя мужчинами. Одно-
го Катя знала – это инвалид, у которого Нина работает.
Он маленького роста и круглый, как шарик. У него с дет-
ства одна нога короче другой, и поэтому он, когда идет,
сильно хромает. А другой мужчина такой же маленький,
но худой. Катя его видела впервые, Нине оба доставали
лишь до плеч. Один пристроился под одной подмышкой,
второй под другой. Эти коротышки прижались к Нине и,
казалось, не дышали от счастья.
– Глянь на моих орлов, – засмеялась Нина. – Не
хочешь одного? Бери кого хочешь. Отдаю. У моего Жор-
жика день рождения сегодня, мы выпили немного и ре-
шили прогуляться. А этот все в женихи набивается. Те-
бе не надо?
– Да у меня свой такой, – улыбнулась Катя.
– Ну ладно, тогда мы пошли, – как стояли втроем в
обнимку, так и ушли.
А Кате вдруг страшно захотелось вот так же идти в
обнимку с мужчиной, ей так хотелось обниматься, цело-
ваться, заниматься любовью. Ей вспомнились поцелуи и
ласки Геннадия, ее тело сладко заныло, ей снова захо-
телось быть в его объятиях. Вот почему они так долго с
ним встречались: в постели он был просто великолепен.
Катя вздохнула:
– Ну, что поделаешь, не получилось, не совпали.
Лето закончилось так же быстро, как и началось. Осень
пришла с бесконечными дождями и холодными ветрами.
В доме было холодно. Отопление не включали.
– Экономы несчастные, – бурчала Катя, кутаясь в
теплый плед.
Сначала она думала, что попала в очень бедную се-
мью. Убогая обстановка в доме, полотенца и простыни с
заплатками и одежда у стариков латаная-перелатаная. Но
когда Катя увидела забитые новой одеждой шифоньеры
и просто залежи новых полотенец и простыней, она бы-
ла очень удивлена. Почему не пользуются всем этим доб-
ром, почему живут как нищие?
– Экономят, – пояснила всезнающая Нина. – В мо-
ем доме, где я работаю, такая же картина.
– Но зачем экономить старикам? Они, что, еще сто
лет собираются жить? – удивлялась Катя.
– Ну, вот у них так. Чтобы было. А пользовать-
ся – ни-ни.
Вечером за ужином Катя заметила, что у Бепе под но-
сом висит капля, а он не вытирает и даже не чувствует,
что она там висит. Она весь ужин ждала, когда же он на-
конец-то вытрет нос, но так и не дождалась. На следую-
щий день потекли носы и у деда, и у старушки. А они и
не думали вытирать свои мокрые носы, а так и ели с ви-
сящими каплями под носами.
«Привыкли, что ли, – удивлялась Катя. – У них, на-
верное, каждую зиму повторяется. А ну в таком холоде
жить». Ей было неприятно смотреть на эти мокрые но-
сы, но куда денешься. Скоро и у нее потек нос. Когда Бе-
пе увидел, что Катя постоянно вытирает платочком нос,
он спросил:
– Тебе холодно? Может, затопить печь?
«Наконец-то догадался, – подумала Катя, – когда уже
все заболели».
– Да, да, конечно, а то так холодно, – сказала Катя
на ломаном итальянском.
Бепе притащил дров и растопил печку. Катя удивилась,
почему он не включил паровое отопление, но промолчала.
Экономят, наверное. Ну ладно хорошо, что хоть эта печь
есть. После ужина бабулька задержалась возле печи, уж
очень не хотелось идти в холодную камеру. Катя подсела
к ней и, поглаживая ее руку, спросила:
– Линда, а ты в молодости, наверное, была красивая?
Ты была влюблена в графа, я слышала. Расскажи, а?
Но старуха поджала губы и молчала.
– Наверное, я плохо говорю еще по-итальянски, и она
меня не понимает, – огорчилась Катя.