Один из них, светловолосый тонкокостный мальчишка, казался беспокойным и слегка испуганным. Красивое личико исказил отголосок боли, голос то и дело срывался на шипение. Он не был Лиль знаком, хотя где-то она его видела.
Возможно, это ей только казалось: Герка был очень похож на Дангу, хоть в нем не было той вальяжности и уверенности в себе, которой в полной мере обладал его младший брат.
А Ким был точь в точь как на фото. Ничего особенного, кот как кот, разве что уши постоянно пытался прятать — стыдился?
Она услышала не так много, но достаточно, чтобы утреннее недовольство жизнью и миром вернулось сторицей. Надолго ее не хватило: в какой-то момент кровь вскипела, и Лиль вышла из подсобки, не особо заботясь, как это будет выглядеть. Недосып, головная боль, раздражение — все это сплавилось вместе и обратилось в ярость.
Она как-то даже забыла, что бить по старым ранам — подло и мелочно.
И когда Ким задал свой вопрос, она ответила, не собираясь щадить ничьих чувств:
— Яйла хочет и рыбку съесть, и не обляпаться. Заполучить в род свежую кровь. Не думаю, что она считает те… — она запнулась, но продолжила уверенно, — тебя способным на нечто большее, чем продолжение рода. Иначе тебе бы сватали Фаргу рода Ядь.
— Другой кошачий род. — уточнил Герка в ответ на недоуменный взгляд Кима, — вторая дочь. Первая, Эйхе, уже замужем. Лиль намекает на династический…
— А я, Ким, чистый лист. — перебила Лиль, — я долго не могла понять, почему мне предложили старшего брата. Обычно кровь разбавляют с помощью младших сыновей.
— Да уж. Прям как неродной. — поддержал Герка.
— О. — Ким беззаботно кивнул каким-то своим мыслям, — Яйла — моя мачеха. Я думал, вы знали. А что такое «свежая кровь», «чистый лист»? Я догадываюсь, но… хотелось бы четкого определения.
— Это пошло из литивоме. — объяснила Лиль. — детская игра: лисица-тигр-волк-медведь. В Вытеске это считалось камень-ножницы-бумагой для настоящих профи.
— Звучит не слишком сложно. — легкомысленно фыркнул Ким, и Лиль подумала, не отвлекает ли он их с Геркой таким нехитрым способом от внезапного откровения про Яйлу, — что сложного в камень-ножницы-бумаге?
Даже если и отвлекает — Лиль не сможет этого забыть.
— Там тридцать жестов. Используется два двадцатигранных кубика. — пояснил Герка. — одного не могу понять: откуда тебе-то про нее знать, Лиль? Ты же не родилась здесь. Неужели в Вытеске дети играют в полную версию?
— Нет. Там обходятся четырьмя жестами и монеткой. — Лиль пожала плечами, — но это был единственный способ разобраться в местной иерархии. Литивоме же квинтэссенция местной заботы о хвостатых, разве нет, Герка рода Ваар?
— и ты предлагаешь объяснить ему с помощью литивоме?
— Что значит «забота о хвостатых»? — снова вмешался Ким.
Лиль скрестила руки на груди, выпрямилась.
— Вот видишь.
Герка закатил глаза.
— Ты права. Объясним на пальцах. Играем?
Он достал из кармана плоский белый камешек с дыркой посередине, положил на стол, подтолкнул к центру — ставка.
— Амме! — Позвала Лиль, вытаскивая из мочки осточертевшую сережку и выкладывая ее рядом с камешком. — Два кубика для литивоме и бумажку с ручкой!
Она впервые за сегодня почувствовала хоть что-то, похожее на положительную эмоцию: азарт.
В детстве ей очень нравилась эта игра. Она даже участвовала в Тьмаверстском турнире среди среднешкольников и почти дошла до финала. Это потом она узнала, что лежит в основе и удача от нее отвернулась.
Она сунула в рот последний ядрено-химический леденец господина Кееха.
— Играем!
Глава 5
От наглецов тоже есть польза: они задают все те неудобные вопросы, которые не пришли бы в голову сами по себе и вынуждают дать ответ, каким бы неприятным он ни был.
Вот Ким, например, спросил, нарушая затянувшуюся паузу:
— Кто настоял на том, чтобы вызвать из столицы вас? Я верю, что вы — замечательный специалист в э-э-э… расследованиях, но вы не местная. Здесь не слишком любят чужаков.
— Ведомство… — Жаннэй наконец-то глотнула кофе, — не разделяет местячковых предрассудков.
Объединение людей без рода и без связей, которое давно стало чем-то вроде еще одного влиятельного клана, на абсолютно законных основаниях раскинуло щупальца по всей стране. Идея, пришедшая в голову деду нынешнего правителя была проста до гениальности: отщепенцы рьяно ловят отщепенцев, пока старинные рода занимаются делами, которыми были заняты испокон веков. Нежеланные дети, маргиналы, неудачники, безродные изгои, бездари и люди с калечными дарами получили собственное дело. Система поощрений и подкинутые особо рьяным личностям с барского плеча крупицы власти должны были создать иллюзию стабильности и немного притушить нарастающее в обществе недовольство.