- Герка? - спросила Жаннэй.
Герка дернулся, секунду поколебался.
- Э-э-э... я тоже видел.
- Похоже на сговор, - заметил Кеех, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Или на детскую игру, - кивнула Жаннэй. - Обычную детскую игру. Нет ведь никакого дара, мудрый Кеех. Никаких неучтенных даров. И Герке не нужен опекун?
Нут вытянул губы трубочкой.
- Мы очень быстро движемся к концу заседания, - сказал он, - кажется, пропустили пару пунктов... Мудрый Кеех еще даже не предложил себя в качестве опекуна.
- Но вы знали, что он собирается, так что какая разница? Вы же сами просили завязать с официозом, - пожала плечами Жаннэй, - мы ведь не в суде, хотя, если начальник Ганго постарается и разыщет императивиста, кем бы он ни был... но сейчас мы не в суде. Если дара не существует, то и я не пострадала. Если дар существует, то я возражаю против кандидатуры мудрого Кееха, как опекуна, потому что на меня было совершено нападение, и у меня есть как минимум два свидетеля.
- Вы слишком возбуждены, милая Жаннэй, - заметил Кеех, чем задел ее за живое.
Впрочем, она все еще крепко держала себя в руках. Даже кольцом пока удавалось не пользоваться.
- У моего отца, - сказал вдруг Хонга, - было очень живое воображение. Я до сих пор храню его дневники, хоть меня иногда и просят иногда пожертвовать их музею. Возможно, мой сын случайно прочел эти истории, и это косвенным образом... воздействовало на его разум... поэтому он несколько недель считал себя Лиль. Впрочем, если психоза... бреда... временного помешательства не было, и это действительно дар, то дневники безопасны, и почему бы не сделать их достоянием общественности? Меня удерживает лишь уважение к памяти отца - да, некоторые называют это глупой сентиментальностью.
- Хонга, милый, - добавила Айна, - ты забыл сказать главное: нас полностью устраивает вариант массового психоза. Мы готовы даже обратиться за медицинской помощью, если это будет необходимо.
- Что же, - угрюмо согласилась Ылли, косясь на Лиль, - меня тоже. У моего сына очень богатое воображение. И кто его вообще сюда пустил? Эх, сложно растить ребенка без отца.
Кеех закашлялся.
Жаннэй пришлось ущипнуть себя за руку, чтобы не улыбнуться.
Происходило именно то, на что она надеялась: семьи приходили к соглашению. Это было не просто соглашение: они объединились против Кееха, и тому просто не оставалось иного выхода, кроме как сдаться...
- Как опекун Лиль, я хотела бы выразить бесконечную благодарность всем, кто пытается разобраться в этом запутанном деле, - вступила Яйла, - в жизни случаются самые разные вещи, и даже то, что кажется плодом воображения, может оказаться реальностью. Лиль - подруга моей дочери и мне сама как дочь. Я поддержу ее в любом случае. Если она захочет разобраться, кто именно причинил зло ее родителям - это желание для меня будет свято, и я пущу в ход все свои связи, даже если в ходе расследования все-таки выяснится, что Герке необходим опекун, я - опекун Лиль, и в первую очередь блюду ее интересы.
...Будь Жаннэй чуть поциничнее, то могла бы подумать, что Яйла обиделась за недоверие и теперь мстит. Однако на самом деле слова Яйлы лишь укололи ее убаюканную совесть.
Она слишком увлеклась Геркой, которого надо было вывести из-под удара, и забыла, кто здесь пострадал больше всего. У Лиль было право не согласиться - и Яйла дала ей возможность это право реализовать.
В отличие от Жаннэй.
Она все-таки ошиблась.
К тому же Яйла вдруг добавила, будто вспомнив:
- Конечно, если Герке будет необходим опекун, я не вижу никаких причин, почему бы им не мог стать мой пасынок Ким - они хорошие друзья, насколько я могу судить.
Айна и Хонга кивнули.
Ким дрогнул: он бы согласился, Жаннэй не сомневалась. Но это... привязывало его к Тьмаверсту? Ей казалось, Ким хотел бы уехать.
Теперь все зависело от Лиль.
И та отпустила Геркину руку. Стиснула ладони. Подумала. Запустила в волосы пальцы - не нащупав ставшего привычным ежика растерянно уставилась на свою тонкую девичью кисть, повертела перед глазами, раздумывая.
- Спасибо, мудрая Яйла, - наконец сказала она, - спасибо. Но что поделать - я просто перепугалась и вылезла из окна, никаких даров и чудес, только моя глупость. И... в нашем доме давно не чинили проводку... я уверена, следственный отдел разберется, в чем именно там дело, но... Просто разберется. Герка не при чем.
- Что же, - вздохнул Кеех, - стар я стал. Не понимаю, зачем меня позвали. Если спросить меня, то Герке опекун не нужен, он парень головастый.
И примирительно поднял руки.
- Раз уж за его свободу готовы столько платить другие - разве я могу перечить? - тут он тепло улыбнулся Жаннэй и кивнул Лиль, - У парня отличные друзья, такие лучше всяких опекунов.
- Замечательно, - Нут хлопнул в ладоши, - мировое соглашение услышано, детали как-нибудь обговорите сами, не маленькие. Ганго! Где Ганго?
- Он вышел, - Исси указала на дверь, - буквально пару минут назад. Данга, кто теперь довезет меня до дома?
Хонга кивнул сыну.
- Не волнуйся, Исси, мы по пути заедем к вам. Я и с твоим отцом с удовольствием поболтаю.
- Жаль, что никто не заметил этого вовремя. Простите, уважаемые, похоже, уже нет смысла брать клятву о неразглашении, материалы собрания будут переданы в следственный отдел в том виде, в котором Ганго из донесет. Герка рода Ваар признается дееспособным, однако я бы строжайше рекомендовал ему встать на учет в Ведомство; Лиль семьи Фанк признается дееспособной. Заседание окончено... Окос, я забыл молоток в актовом зале.
- Вы же сами говорили: "без официоза", - фыркнула Жаннэй.
И наконец позволила себе по-простецки хлопнуться в обморок.
Эпилог
- Ким.
- Да?
- Ким, что, Окос тебя разбери, ты делаешь в этом купе?
- Еду. В Тьен. Знакомый устроился на работу, позвал меня за компанию. Говорит, им нужны стажеры. Курицу будешь?
- Нет, спасибо.
Жаннэй очень устала. Просто невероятно устала.
Она залезла на верхнюю полку и долгое время смотрела в потолок.
- Вроде бы изначально со мной ехала такая милая женщина средних лет.
- Теперь у нее отдельное купе. Я всегда выкупаю.
- Ну и аппетиты у стажера.
- Все-таки оставить ножку?
- Я не об этом.
Зашуршала фольга.
- Ну, я все-таки старший сын рода Пашт. Могу себе позволить. Это в Тьене я буду стажер... не подкинешь денег на такси?
- Меня зять подвезет.
- А меня?
- М-м-м... дай подумать... сильные кошачьи ноги?
- А когда мы прощались, ты даже всплакнула.
- Исключительно от счастья.
- Ты уверена? Мне кажется, ты что-то путаешь с непривычки.
- От счастья, - Жаннэй не выдержала, свесила голову вниз, - дай ножку.
- Тогда спускайся.
- Не хочу.
- Тогда не дам.
- Ну и Окос с тобой.
После заседания она провела в Тьмаверсте неделю, и за эту неделю немного привыкла к новым ощущениям. Да и не такие уж они были и новые - просто чувства были раз в десять сильнее, чем обычно. Она была как ребенок, которого всю жизнь кормили пресной едой, а потом вдруг заставили питаться острой лапшой. Только острой лапшой. И запивать уксусом.
Немного времени прошло, и рецепторы приспособились. Не так, как у обычных людей, но все-таки ее больше не кидало в слезы при виде хромых котят и в смех от детских анекдотов.
Ким, кошатина наглая, всю неделю крутился рядом. Она настолько к нему привыкла, что в какой-то момент начала считать чем-то вроде хвоста - и да, расчувствовалась с непривычки. Сама не заметила, как начала общаться с ним, как с давней подругой.
Он влез в ее зону комфорта и свернулся там калачиком. Притаился: что-то Жаннэй подсказывало, что ненадолго. Но опасности он никакой не представлял, наоборот - помогал.
Жаннэй сама не знала, чего от себя ожидать, но он принимал любую выходку как должное, и это очень выручало. Может, и правда все Коты умеют лечить; Мрыкле досталось умение врачевать тело, а Ким вот прикрыл Жаннэй душу, пока она отращивала не шкурку даже - так, какую-никакую кожицу.