Горячо прильнув к мягким губам жены, князь резко отстранился и махнул рукой стоявшему неподалёку воину. Понимающе кивнув, он подхватил под руку оцепеневшую девушку и увлёк её к выходу из зала.
Вскоре небольшой отряд устремился прочь из замка, выполняя одну из наиболее важных частей плана мятежного князя. Любой ценой сохранить жизнь младшей жены и будущего наследника рода — ведомые этим приказом, верные соратники Торвигга увозили прочь часть его сердца, его души…
— Что ж, — обратился князь к оставшимся, — теперь перейдем к главному. Накануне, приняв самое трудное в моей жизни решение, я обратился к архимагам рода. Всю ночь они занимались изготовлением мощного заклинания.
Вы слышите, все ближе звучат отголоски раскатов грома. Это означает, что у нашего порога цепной пес императора…
Губы Торвигга искривились в горькой усмешке.
— Что ж, это доказательство того, что нас сочли настоящей угрозой для российского престола. Сам канцлер вскоре почтит нас своим присутствием. Ну а что значит для нас нападение одного из могущественнейших магов мира — объяснять, думаю, не нужно…
Наша главная задача, увы, уже не победа. Сейчас необходимо не позволить врагу вступить в пределы родового замка, не допустить разграбления сокровищ, сберегаемых веками нашими пращурами. И речь не о материальных ценностях…
Торвигг устало потер ноющие виски. Давали о себе знать и бессонные ночи, и тягостные раздумья, и давящее чувство поражения.
— Родовые знания, секретные разработки наших архимагов, сведения о магических ритуалах, собираемые по крупицам на протяжении многих лет. Все это не должно попасть в руки врага! Вывезти и спрятать весь архив Торвиггов, увы, уже возможности нет. Остаётся лишь один выход… — глухо произнес он и испытующе обвел взглядом своих соратников.
— Уже к вечеру над нашим замком разверзнется ад. Громов на подходе, а его методы ведения войны нам известны… В момент атаки противника мы активируем заклинание, подготовленное архимагами. Не думаю, что от замка останется хоть что-то, могущее принести пользу российскому императору. Уйдя сам, я унесу с собой все секреты нашего рода!
Он гордо выпрямился в кресле, горящий взгляд словно проникал в души оставшихся с ним друзей.
— Мой выбор сделан! Что касается вас — ещё есть время и возможность покинуть замок сейчас. Что вас не будут преследовать — гарантировать не могу, но спасти свою жизнь вы сумеете. А дальше все будет зависеть уже только от вас.
В зале повисла гулкая тишина. У каждого в душе шла напряженная борьба чувства долга с инстинктом самосохранения…Первой с места сдвинулась Хелена. Уверенно вскинув белокурую голову, она твёрдой походкой приблизилась к мужу и встала рядом, положив руку ему на плечо.
— Я верна брачным клятвам и зову своего сердца.
Негромко произнесла она.
— Вместе до конца. Какой тут может быть выбор? И надеюсь, — хищно оскалилась женщина, в этот миг повадками напомнившая пантеру перед прыжком, — у меня будет возможность напоследок забрать с собой пару-тройку жизней наших врагов!
Переждав взрыв одобрительных выкриков, князь накрыл ладонь жены своей, попытавшись взглядом выразить то, что не мог передать словами.
— Я не сомневался в твоем выборе, — сглотнув горький комок, подступивший к горлу, медленно сказал он, — хотя он тяжким бременем ложится на мое сердце. Ты подарила мне прекрасных дочерей, ты была моей верной спутницей и боевой соратницей. Я горд, что и в посмертие мы шагнем рука об руку.
На другое плечо Эмиля Торвигга также уверенно опустилась крепкая мужская ладонь. Словно на страже, рядом с ним встал и его родной брат, Микаэль. Один из сильнейших магов-воздушников, советник и ближайший наперсник, поверенный всех тайн, всех сомнений — на протяжении всей жизни он нерушимой стеной стоял за спиной старшего брата. Посвятив свою жизнь служению роду, Микаэль так и не обзавелся собственной семьёй.
— Я с тобой, брат. Вместе заварили кашу, вместе и расхлебывать будем, — сверкнул он белозубой улыбкой.
— Ух, и повеселимся напоследок!
Вслед за ним к князю потянулись воины… Преклоняя колено, они повторяли обеты, данные много лет назад. Долг и честь превыше жизни!
Уважительно склоняя голову перед каждым, Эмиль мысленно стонал:
— Такие люди жертвуют собой! Им бы служить будущему сыну, обучать его воинским премудростям, стоять на страже его интересов! Ну что ж, мальчику придется самому находить верных защитников, готовых также отдать свои жизни за него. Может, есть в этом и плюсы. Одно дело — верность по долгу, другое — заслуженная личными качествами.