Я набрал воздуху, чтобы продолжить. А. Каллинэм Грэндфилс вновь открыл рот, но на сей раз в его глазах забрезжил свет узнавания.
— Пиджак из серой фланели, мистер Пайн? — уверенно спросил он.
— Да.
— Модель «карлтон»?
Что?
— Простите. Разумеется, вам это ни о чем не говорит. Новый?
— По-моему, да.
Он перегнулся через стол и нажал кнопку селектора.
— Гарри,— сказал он в репродуктор,— серый фланелевый пиджак для Амоса Спейна уже отправлен?
— Неделю назад,— услужливо подсказал репродуктор.— А то и дней десять. Узнать поточнее?
— Не стоит.— Грэндфилс отключил селектор и откинулся на спинку кожаного кресла, продолжая водить по костяшкам ножом.
— Пинцет и конверты — вот что навело меня на мысль об Амосе Спейне. Он заядлый филателист. Я видел его меньше месяца назад: он ждал примерки в приемной и пинцетом аккуратно перекладывал марки в маленькие конвертики.
— Так значит, его имя Амос Спейн?
— Да.
— И приметы совпадают?
— Полностью. Но вот грязная рубашка и засаленные брюки! Чтобы Амос Спейн умер в таком виде!
— Хотите, поспорим?
— Да что вы! Разумеется, я вам верю. Но у меня просто в голове не укладывается.
— Ну как, мистер Грэндфилс, дадите мне адрес Спейна?
Из ящика стола он извлек записную книжку в кожаном, с серебряным тиснением, переплете и, заглянув в нее, сказал:
— 8789, Южная Набережная, квартира 3С. Телефон у меня не записан, но я уверен, что у мистера Спейна он есть.
— Он женат? — спросил я.
Грэндфилс бросил книжку назад в ящик и задвинул его ногой.
— Видите ли, мистер Пайн, мы не вмешиваемся в личную жизнь наших клиентов. Но, насколько мне известно, миссис Спейн умерла. Впрочем, я могу и ошибаться. Мне точно известно, что мистер Спейн — человек довольно состоятельный, однако в настоящее время он, по-моему, отошел от дел.
Сунув бумажку с адресом в карман пиджака я встал и, надев пальто, сказал:
— Спасибо за помощь, мистер Грэндфилс.
Он кивнул, я направился к двери и уже поворачивал ручку, чтобы выйти, как вдруг услышал вслед:
— Послушайте, Пайн, вам действительно надо что-то делать с одеждой.
— И почем у вас костюмы? — спросил я, обернувшись.
— Думаю, сотни за три мы могли бы сделать для вас весьма недурную вещицу.
— За такие деньги вам придется сшить мне по две пары брюк к каждому пиджаку.
Его подбородок мелко задрожал, а из горла вырвалось что-то вроде петушиного клекота. Он смеялся. Я не стал ждать, пока он отсмеется, и, закрыв за собой дверь, через зал пошел к выходу.
V
Дом на Южной Набережной оказался длинным трехэтажным зданием из желтого кирпича. Возле него, вдоль длинного цементного бордюра стояло несколько машин. Я поставил свой «плимут» на свободное место напротив номера 8789.
Дождь лил как из ведра, так что, добежав до подъезда, я успел вымокнуть до нитки. Небольшой чистый вестибюль блестел медью почтовых ящиков, внутренняя дверь была заперта. На ящике под номером ЗС значилось имя Амоса Спейна. Я нажал кнопку звонка и спустя минуты три в репродукторе послышался женский голос:
— Да?
— Я не ожидал услышать ответ и, несколько озадаченный, спросил:
— Это миссис Спейн?
— Это миссис Монро, дочь мистера Спейна. Вы принесли почту?
— К сожалению, нет. Я из полиции, миссис Монро. Мне нужно с вами поговорить.
— Из полиции? Вы, должно быть, ошиблись номером. Что вам угодно?
— Мне нужно поговорить с вами лично. Откройте!
— Ну уж нет. Из полиции! Так я и поверила! А может вы грабитель!
— В такую погоду только грабить. Не валяйте дурака.
После недолгой паузы я услышал щелчок открывающегося замка. По устланной ковром лестнице я поднялся на третий этаж и очутился в красивом просторном холле. Одна из дверей была приоткрыта, и я увидел женщину в цветастом халате, с интересом меня разглядывавшую.
На вид — под тридцать. Злые глаза. Облако каштановых с рыжинкой волос. Высокая, стройная. Безупречно гладкая кожа, высокие скулы, надменный изгиб рта. Бабенка с характером.
— Так говорите, вы из полиции,— произнесла она, продолжая изучать, меня холодным, безразличным взглядом.— Какая прелесть. Зачем пожаловали?
— Можно зайти или сразу вызвать понятых?
Взгляд заметался, она закусила губу, несколько раз оглянулась и, подумав, сказала:
— Ладно, входите. Надеюсь, вы ненадолго.
Вслед за ней я прошел через небольшую прихожую в огромную, обшитую деревом столовую, в дальнем углу которой, рядом с дверью на кухню, стоял изящный обеденный стол. Красивые кожаные кресла, большой бархатный диван, лампы с цилиндрическими абажурами, коллекция курительных трубок на полке, старинный секретер, газовый камин с декоративными бревнами. В комнате было не прибрано, но видно было, что хозяин дома превыше всего ценит комфорт. Бросив пальто на пуфик, я устроился в одном из кожаных кресел.