Моллюск заметно погрустнел, но Радремона его чувства трогали в последнюю очередь.
— Повторяю. — продолжил стоять на своем маркиз. — Я не Дарнуан, и не представляю кто это такой. Меня зовут Радремон фор Корстед. Мне пятьдесят один год. Я состою… состоял на службе Его Величества Фансона Тарга фон де Каваса. У меня жена, двое детей и имение в предместье Мениона, Города Потерянной Луны. Впрочем, теперь это все, похоже, не имеет значения.
Радремон посмотрел на свое-чужое отражение в глазах Осьминожки и продолжил:
— Ты, я думаю, дружил с Дарнуаном, однако больше его нет. С этим придется смериться. Я же в свою очередь предлагаю тебе союз. Вместе мы сбежим и найдем свое место в этом мире.
Иллит потер лысую макушку, удивленно топорща щупальца. Примерно так должен был бы выглядеть осьминог, которому сказали, что отныне он лошадь и вечером будет участвовать в скачках. Как только кузнец подкует все его конечности. Вид, конечно, презабавный, вот только маркиз не смеялся.
— Ты, наверное шутишь… — недоверчиво протянул Осьминожка. — Шутишь, да? — он с надеждой посмотрел на фор Корстеда, но тот не повел и бровью. — Ты не шутишь. А-а-а-а, я понял! — радостно воскликнул иллит. — В тебя вселился дух твоего предка. Я слышал, такое бывает. Он разочаровался в своих отпрысках и пришел, чтобы вернуть былое величие. Вот почему ты теперь говоришь так странно. — моллюск потряс перепончатой ладонью перед лицом Радремона. — Э-эй, Дар, ты меня слышишь?
Такого поворота маркиз, конечно, не ожидал. Впрочем, пусть думает что хочет. Лишь бы рассказал побольше об этом мире. Нужно понять, что из себя представляют местные воины и маги, и какое значение имеют их ранги. Кроме того, у фор Корстеда накопился еще не один десяток вопросов.
— Нет, он не слышит. — невозмутимо сообщил Радремон.
— Оу. Ну… Ладно. Полагаю, он вернется, когда твой дух достигнет своей цели. И как мне тогда теперь тебя называть?
— Ваше Сиятельство. — по привычке ответил маркиз, но заметил, как округлились глаза иллита, и исправился. — Радремон.
— А можно просто Рад?
— Можно. — вздохнув, согласился фор Корстед.
— Приятно познакомиться, Рад. А я — Налланномом. Можешь звать меня Нал, как и прежде. Ой. Ну-у, ты понял, в общем. — Нал стушевался, но это состояние длилось не долго, и уже скоро он протянул руку для рукопожатия. — И как там в загробном мире, Ваше Сиятельство?
Радремон закатил глаза, мысленно досчитал до пяти, воззвал к Светлоликому, власть которого, возможно, так далеко и не простирается, после чего все-таки ответил на приветствие.
— Лучше тебе не знать. — сказал он, стиснув в ладони перепончатые пальцы. — Лучше никому не знать.
Глава 12
Порасспрашивав нового знакомого, Радремон выяснил много интересного об окружающем мире.
Тот назывался Миткалас и представлял собой несколько застывших в океане материков. Почему застывших? Да потому, что изначально они вполне себе бодро плавали по поверхности планеты и даже периодически сталкивались, провоцируя войны, миграции переселенцев и всяческие конфликты.
Но затем случилось Великое Бедствие, и теперь Миткалас отсчитывал уже семьсот тринадцатый год эпохи Уснувших Материков. Континенты замерли, моря успокоились, позволив заняться судоходством, и лишь открывающиеся в случайных местах порталы время от времени соединяли некогда блуждавшие куски суши.
Однако нельзя сказать, что нынешняя эпоха стала образцом мира и процветания. Во-первых, с лица планеты разом исчезло большинство легендарных героев, умевших творить настоящие чудеса, недоступные современному поколению.
В преданиях упоминаются воины, способные одним ударом крушить горы, и маги, с легкостью превращавшие моря в пустыни и наоборот. Именно они истребляли монстров и зачищали возникавшие повсюду данжеоны — рассадники всевозможных чудовищ.
И пусть после Великого Бедствия новые данжеоны уже не появлялись, но и старых хватало с лихвой.
Кроме того, как известно, природа не терпит пустоты. Поэтому на место канувших в небытие лидеров тут же устремились десятки индивидов, решивших захватить власть и заграбастать нажитое чужим трудом добро.
На всех континентах разразилась жуткая война, унесшая несчетное число жизней. Кроме того в ней были утрачены многие знания и технологии, а оставшиеся теперь ревниво охраняются и передаются исключительно доверенным личностям.