Тварь взревела, издав протяжный звук, похожий на горн какого-нибудь отдаленного горного племени. Вот только на этом эффект чар не закончился, и шипы с древка выстрелили во все стороны, оплетя участок страшилища густым ворохом терновых зарослей, доставлявших жертве невыносимые страдания.
На землю в несколько полноводных ручьев хлынула яркая голубая кровь.
Несмотря на то, что маркиз, как и Треск, использовал заклинание третьей ступени, его колдовство оказалось несопоставимо эффективнее. Бонусы от Темного мага и Истинного Властителя Первородного Мрака — отнюдь не то, что может быть доступно даже представителям расы горных эльфов, способных прожить около пяти веков.
Фор Корстед находился на совершенно ином уровне могущества.
Но для его целей, требовалось еще больше!
— Бей в гарпун! — крикнул Радремон дроу, во всю заряжавшей очередную молнию.
Как и обещало описание, гарпун не исчез после применения, продолжая торчать из спины краба. По крайней мере пока что. А значит вполне мог служить проводником для другого типа энергии.
Услышала его Треск или нет, но следующий разряд действительно угодил в самый центр переплетения сочившегося мраком терновника. И, вместо того чтобы бестолково стечь по поверхности хитиновой брони, полыхнул внутри исполинской твари.
А через секунду еще один Калечащий гарпун тьмы, пробил панцирь, породив в теле чудовища второй клубок жалящих шипов.
Но даже такого внушительного количества урона не хватило, чтобы оборвать жизнь монстра.
Воспользовавшись тем, что краб отвлекся, Шелест удалось увести Глост на безопасное расстояние. Не то чтобы маркиз специально их спасал или его вообще заботила судьба незнакомых эльфиек, но те обладали достаточным боевым опытом, чтобы самостоятельно извлечь пользу из неожиданно изменившейся ситуации.
Фор Корстед приготовился уже в третий раз использовать новоприобретенные чары, как тварь, сосредоточив на нем свое внимание, распахнула окрашенную голубой кровью пасть.
Продвинутый щит тьмы, скорей всего выдержал бы попадание кислотной пены, но комната гостиницы сильно ограничивала Радремона в маневренности. К тому же из-за слишком большой дистанции, он не мог использовать остальные заклинания из своего арсенала. А потому, не долго думая, маркиз выпрыгнул из окна и устремился прямо к разъяренному чудовищу.
Кислотные пузыри пронеслись над головой фор Корстеда, не причинив вреда. Они несколько повредили фасад здания, но Радремон даже не обернулся. Когда он со шпагой наголо пробегал мимо Треск, та предостерегающе крикнула ему не лезть на рожон, однако маркиз ее полностью проигнорировал.
Может эльфика и была старше раз эдак в шесть, но она не знала и не могла знать истинных способностей фор Корстеда.
Закрыв монстру обзор Удушающим облаком и увернувшись от взмаха клешни, Радремон вплотную подобрался к поврежденной сестрами конечности. При этом он почувствовал небывалую легкость в теле, словно стал пушинкой, влекомой нежным вздохом прекрасной девы.
Это Шелест, пологая что маркиз решил продолжить дело ее сестры, наложила на него то же самое заклинание.
Вот только фор Корстед не нуждался в подобных ухищрениях.
Может быть панцирь краба и оказался в состоянии успешно противостоять рубящим и режущим ударам воина шестого ранга, но что он мог противопоставить колющей атаке, подкрепленной мощным родовым умением?
Пронзающий выпад.
Разожравшееся Живое Оружие в облике шпаги, при поддержке навыка, напрямую зависящего от показателей ловкости и силы, лишь на краткий задержалось, соприкоснувшись с хитиновой броней. А в следующую секунду прошло сквозь защиту, словно раскаленная игла сквозь кусочек масла.
Но, конечно, Радремон на этом не остановился и, применяя свою любимую связку, запустил в плоть краба целую вереницу Тройных стрел праха, предварительно повесив на него Метку вожака.
Эффект омертвения сделал свое дело. Нога твари начала стремительно сереть, и уже скоро переломилась, заставив чудовище перераспределить вес на оставшиеся конечности. Маркиз же отметил, что несмотря на множество примененных заклинаний, его запас маны все еще составлял больше пятидесяти процентов.
Бонусы Темного мага и Архимага определенно дополняли друг друга, что не могло не радовать.
За спиной фор Корстеда послышалась пара восхищенно-удивленных возгласов, быстро сменившихся испуганным криком.