– А, это… – Юфим беззаботно машет рукавом своей кружевной и возмутительно глаженой рубашки. – Не обращайте внимания. Трагическая случайность.
Серый не понимает, что за трагическую случайность он имеет в виду. Мама и остальные – тоже. Но хозяин имения светится добродушием, и никто больше не задает вопросов. Даже обычно язвительный Тимур. Прапор с Михасем лишь остолбенело кивают Юфиму и отворачиваются.
Все настолько выбиты из колеи ухоженным видом кладбища, что просто молча соглашаются с выбором Серого.
Дом большой, в нем два этажа и много комнат, есть отдельная столовая. Все старинное, крепкое и надежное. Юфим порхает по нему, распахивая дверцы шкафов. Посуда, полотенца и прочие нужные для жизни вещи лежат спрятанными. Это сильно отличается от тех домов, в которые обычно заходила их группа. Там сразу было видно, кто жил и чем занимался. Там в каждой комнате витали призраки жильцов, а здесь – ничего и никого. Серому приятно, что близнецы позаботились о такой мелочи.
Выбор оказывается хорошим. Туалетов в доме три. Места достаточно для всех. Конечно, Тимуру и Серому приходится занять одну комнату с двухъярусной кроватью, но зато у каждого отдельное место и отличный вид из окна, который, с точки зрения Серого, кладбище совершенно не портит. Олеся и мама выбирают другую комнату, с плотными шторами, роскошным косметическим столиком и двумя раскладными диванчиками. Михась и Верочка, конечно же, забирают себе бывшую хозяйскую спальню, где стоит огромная двуспальная кровать и есть свой санузел. Прапору же вообще достается бывший рабочий кабинет на первом этаже. Там нет кровати, но диван по мягкости ничуть ей не уступает, есть куча книг, рабочий стол и даже электрический камин. Тимур завистливо сопит и заявляет, что все надо переиграть, но Прапор только хмыкает и сворачивает пальцы в кукиш:
– Ты хотел комнату с кроватью – ты получил комнату с кроватью. Всё, распределение окончено. Идите разбирать вещи.
– Да, Прапор верно говорит, – замечает Михась и растягивает рот в ухмылке. – Впрочем, почему бы и не поменяться?
– Мы меняться не будем! – сразу же хором заявляют Олеся и мама.
– Вас я и не трогаю, – отвечает Михась. – Тимур, давай переселим Верочку в отдельную комнату, а вас с Серым я, так и быть, к себе заберу?
Звучит как шутка, но Тимур сразу же передумывает:
– А знаете, я тут подумал, что у нас с Серым комната очень классная и никому мы ее не отдадим! – говорит он и, схватив Серого под локоть, бежит разбирать вещи из рюкзаков.
Их немного, но этот процесс приносит невероятное удовольствие. По мере того, как одежда и всякие мелочи занимают полки и ящики, спальня приобретает жилой вид, становится своей. Ну и что, что ее половина принадлежит не Серому? Зато Тимур не храпит, как Прапор, и не повернут на порядке, как Михась. Серый как увидел, как они с Верочкой с радостными улыбками расставляют баночки по росту, а одежду развешивают на плечики по цветам, так его сразу передернуло. Серый так не может.
На фоне собственной комнаты кладбище за окном меркнет. В самом деле, оно ведь есть у каждой старинной деревни. А то, что полностью лежит под защитой, – так оно просто выше по холму, почти на самой вершине.
Учебник по географии оказывается слишком тонким, чтобы стоять. Он соскальзывает с полки, падает на пол и открывается. Серый невольно скользит взглядом по строчкам, узнает, что рудные полезные ископаемые связаны со складчатыми областями, и от неожиданной мысли замирает. В лесу, со стороны ворот имения, это было незаметно, но усадьба и кладбище стоят на холме, а видимая часть границы проходит по его подножию, буквально перечеркивая улицу пополам. А ведь целые дома тоже стоят на холме, да, на пологой части, но сам факт… Неужели хмарь отпугивает какая-то руда?
Серый настолько захвачен этой мыслью, что почти не слышит маму, когда они находят ванную комнату и восторженно пищат, получив из крана струю воды. Обустройство дома тоже проходит мимо. Серый возвращается в реальность, когда Юфим собирает их в гостиной и, усевшись на покрытый простыней диван, говорит:
– Что ж, полагаю, знакомство с вашим новым домом можно считать состоявшимся. Жаль, что время основных посевов уже миновало. Впрочем, с бобовыми вы успеваете… Полагаю, когда кладовка опустеет, вы не промолчите и придете к нам. Если возникнет надобность, мы поможем и всё дадим. Любая надобность.
– Что, прям любая? – недоверчиво тянет Тимур. – А если у меня надобность в… ну, скажем, виолончели?