Поэтому забрав со стола Брюса свое заявление, я принялась за работу, которой за каких-то два дня накопилось до хрена.
Но я никак не могла сосредоточится, мысли раз за разом возвращались к отцу и это... Черт!
Я даже хотела свиснуть у боса коньяк, который так призывно стоял у него в кабинете. Но сейчас алкоголь ни разу не панацея. Мне просто нужно знать, что меня глючит, потому что намного проще принять, что я слетела с катушек, чем то, что отец жив.
Итак, а теперь вопрос на миллион: как? И тут меня осенило – камеры. Готэм напичкан камерами, так Уэйн отслеживает приступные группировки, и скорее, именно так Джокер за мной следил. Компьютер в Бэтпещере мне, разумеется, помог бы с этим как нельзя лучше, но в технике я немного идиот. Ладно, полный даун. Мне страшно даже дышать в сторону этой махины, не то что работать за ней.
Но к моему счастью, в Уэйн Энтерпрайзес работают лучшие айтишники, и я более чем уверена, что один из них точно может взломать парочку камер.
Попросила я в отделе кадров дела всех работающих у нас айтишников, по просьбе мистера Уэйна, разумеется. И если так подумать, то его недееспособность начинает мне нравится.
Сегодняшний день официально является самым удачливым на сюрпризы. Спустившись в пещеру, я обнаружила это гребанное тело, которое должно лежать, печатающим за компьютером. Если, когда я спущусь сюда в третий раз, тут Джокер будет попивать чаек, я реально сопьюсь!
- Милый, ой извини. Скотина! – обратилась я к Уэйну, который даже не оторвался от монитора. – Какого нахрен хера здесь происходит! – та вы что, мы соизволили повернуть голову. – Ты охренел или да?! Почему ты здесь сидишь?!
- Открою тайну: я здесь живу.
Я тут мысленно порадовалась, что не давала клятву Гиппократа, а, значит, людей убивать мне можно.
- Я тут трусилась над тобой, чуть ли не Канкан танцевала, чтобы ты очнулся, и в итоге, наплевав на весь мой труд, ты тупо решил посидеть за компьютером. Где Барбара?
- Отослал по делу. Джокер похитил двух врачей. Доктора Марена нашли без кожи, а вот доктор Квинзель, может быть, ещё жива, нужно успеть...
- Да мне похрен! – перебила я его. – Ты чуть не умер, ты это понимаешь? Твой пресс спас тебе жизнь, во время операции я волновалась, что и другие органы пострадали, но, к счастью, была повреждена только печень. Это потому что у тебя хорошие мышцы пресса, – начала я быстро выдавать информацию, это помогает успокаивается.
- И я благодарен тебе за это, счет выпишу какой угодно.
- Да наплевать мне на деньги! – крикнула я, на что миллиардер лишь приподнял бровь. – Я думала, это само собой разумеющееся. Ты хоть представляешь, насколько велик был соблазн что-то сделать, – Уэйн лишь закатил глаза и развернулся, чтобы уйти. – Фразу: ” Ты можешь умереть, если сейчас о себе не позаботишься” я говорила на китайском?!
- Успокойся, истеричка, я не собираюсь сейчас одевать костюм, я умею трезво оценивать свои возможности. Поэтому сделаю это завтра, а сейчас я просто иду к Альфреду. Мне нужно поговорить хоть с одним адекватным человеком. И да, – добавил Уэйн, когда уже подошёл к лестнице. – Я знаю китайский.
Кто бы сомневался.
====== Часть 24 ======
— Ты просидел здесь всю ночь? — из уст девушки это звучит не как вопрос, а скорее, как утверждение.
— Я иногда вставал. Что-то случилось? — мужчина облокотился на спинку кресла и оглядел гостью с ног до головы.
— Да, — Ада устало вздохнула. — Ты не спал всю ночь. Снова.
— Я несколько раз вздремнул. Мне не впервой, так что можешь не волноваться.
— Может, я сейчас открою секрет столетия, но закрыть глаза на пару секунд — не считается, — она быстро добавляет, прежде чем Уэйн успевает что-то ответить. — На пару минут тоже.
— Сон подождет, у меня есть дела по важнее. А если у тебя есть с этим проблемы, то это исключительно твои проблемы. И вообще, ты же хотела уволиться, — он переводит на неё тяжёлый, уставший взгляд. — Уехать с города. Давай! Я не держу.
— Тогда, — она подошла ближе и оперлась руками на подлокотники кресла. — Имей совесть и позаботься о себе, а не испытывай свой организм на прочность. Как только рана заживет, я уеду, а до этого момента ты от меня не избавишься, — уверенно заявила девушка и, развернувшись, покинула пещеру.
Закончив с делами, Уэйн направился в свою комнату, и каково же было его удивление, когда он застал Аду в своей кровати.
— А чего ты удивляешься? — с искренним непониманием спросила девушка, вновь переводя взгляд на телефон. — Такие, как я, на дороге не валяются. Такие, как я, валяются на диване. Знаешь, я тут решила зарегистрироваться на сайте и зависла на графе «семейное положение». Знаешь, какое оно у меня? Кажется, между работой и сном я разговариваю с каким-то мужчиной.
— Что ты здесь делаешь? — устало спросил он.
— Мне нужно обработать твою рану перед сном, а я уже задолбалась бегать туда-сюда, в ожидании, когда ты соизволишь поспать.
Без лишних слов Брюс снял рубашку и сел рядом. Девушка быстро принялась за работу, повторяя отточенные до совершенства движения за эти дни.
— Спасибо, извини, я бываю груб, — сказал мужчина.
Брюнет обошел кровать и лег в постель, сразу же начиная погружаться в сон, пока не почувствовал, что постель возле него прогнулась.
— Что ты делаешь? — не открывая глаз, спросил мужчина.
— Сплю, мне лень идти в комнату. Все равно завтра утром снова нужно посмотреть на твою рану.
— Твоя комната сразу же за поворотом.
— Тогда отнеси, раз так близко, — Ада легла на бок и выжидающе посмотрела на него.
— Спи.
Люди, которые встают с кровати сразу же после первого звонка будильника — опасны. Кто знает, на что они ещё способны. Со стоном умирающего животного я все же заставила себя встать с кровати, убедившись, что с раной Брюса все в порядке. А так как мне все равно нужно заскочить в офис, бросив обречённый взгляд на кровать, я мысленно пообещала, что скоро мы снова будем вместе.
Пусть у меня и был сегодня неофициальный выходной, мальчик которого я попросила помочь мне с камерами, написал, что все готово, поэтому хочь-не-хочь, а ехать надо...
Утром, я всегда пью кофе со сливками, но сегодня я случайно перепутала сливки и 17% ликер... Это было моё самое доброе утро за последний месяц. Все остальное Альфред строго запретил готовить на его кухне, после того как я её случайно подожгла. На самом деле, горело только полотенце, ведь я его положила слишком близко к огню, но после этого ход сюда мне был заказан.
Питер — так звали айтишника в фирме Уэйна. По негласной «просьбе» нашего босса он сломал камеры наблюдения.
— Смотри, нажимаешь на эту кнопку, — начал рассказывать парень. — И ты переключаешь камеры.
Я стала внимательно присматриваться к прохожим. Вот проезжает моё такси, он должен был стоять возле остановки, но там лишь силуэт. Я переключаюсь на вторую камеру, и резко отскакиваю от экрана. Это мой отец, абсолютно точно.
— С тобой все в порядке? — парень взволновано подбегает ко мне, хватая меня за руку, которую сейчас начало трясти.
— Нормально, — набирая полные легкие воздуха, я взяла себя в руки и буквально подбежала к компьютеру. Переключая камеры одну за другой, я проследила весь путь, и вёл он к Уэйн Энтерпрайзис.
Он знает где я работаю...
— Кто этот мужчина?
Я до выступающей на мягкой плоти бордовой, почти чёрной крови кусаю губы, пытаясь сдержать вырывающийся с груди крик.
— Никто, всё нормально, спасибо.
Семь лет назад я приняла самое важное, и самое тяжёлое решение в моей жизни — убила отца. Он был пьяницей, постоянно бил меня с поводом и без. А про то, как ко мне заходил его дружок, я вообще молчу... Он испортил мою жизнь, и продолжал бы делать это дальше, если бы я не приняла решение...
Каждую ночь он напивался, бил меня за то, что я неблагодарная дрянь, а потом дрых, ничего не слыша. В одну из таких ночей я просто собрала свои вещи и подожгла квартиру.