Сухой щелчок. Патроны иссякли. Вскакиваю на ноги и начинаю работать автоматом как ломом. Какой-то немец приготовился в меня стрелять, швыряю автомат ему в морду. Метнувшись в сторону, падаю на землю, перекатываюсь, вскакиваю на ноги. Ногой выбиваю наставленный мне в живот автомат. Немец выхватывает нож и наносит короткий, без замаха, удар сверху. Плавным движением перенаправляю удар ему же в живот. Выдёргиваю клинок. Ещё поборемся!
Мелькнула ещё одна фигура в грязно-зелёной шинели. На меня вновь направлен ствол автомата. Отбиваю его предплечьем, наношу режущий удар по ближайшей руке и всаживаю нож в правую сторону груди по самую рукоятку. Лезвие легко входит меж рёбер. Поднимаю взгляд на уровень глаз немца. О, Господи! Меня словно током прошибло. Это ЕГО глаза. Тот самый вчерашний немец. Солдат медленно падает на спину. Слышу, как его губы, покрывающиеся пузырящейся, кровавой пеной, шепчут:
- Данке.
Стою и молча смотрю на убитого парня. Тот глядит ввысь небесно-синими глазами. На губах застыла лёгкая улыбка. Моё сердце превращается в комок льда. Не замечаю ничего вокруг.
Почему! Ну почему!? На кой леший я вчера достал из болота этого парня, чтобы сегодня убить его собственными руками? Слёзы навернулись на глаза. Чувствую, как слеза течёт по щеке.
Ни с того ни с сего меня окутывает золотистый свет. Кто-то невидимой рукой проводит мне по глазам, по волосам, по моей израненной душе. Комок в груди быстро тает. Слёзы счастья хлынули у меня из глаз. Господи, значит такова твоя воля! Мне вновь стало легко и свободно. Только сейчас замечаю, что меня окружили немецкие солдаты и смотрят с непонятным удивлением и настороженностью. Вижу офицера.
- Хауптман Штольц, - представляется он. - Ви есть очень храбрий зольдат. Я знать, что Ви сдельать дльа этот зольдат. Я Вас очень понимать. Как Ваш имья, фамилье.
Смотрю на небо, на солнце. Вижу, что рядом со мной, в нескольких шагах, лежит немец, в которого я метнул винтовку. Молча подхожу к нему, вытаскиваю у него из груди своё оружие и также молча вешаю винтовку на плечо. Поворачиваюсь к офицеру:
- Фамилия Русский, имя Солдат.
- Батальон, штиль гештанден(8)! - командует офицер и прикладывает руку к фуражке. Солдаты вытягиваются в струнку.
8 Батальон, смирно! (нем.)
...
Куманов молча кивнул и пошёл на восток. Ветер развевает полы шинели и шевелит коротко стриженные, русые волосы.
Поражённые немцы смотрят, как этот странный солдат идёт по топкому болоту, аки посуху... - Да, господа, - проговорил офицер, глядя в спину удаляющемуся, единственному оставшемуся в живых в этой мясорубке, русскому солдату. - Прав был Великий канцлер(9), с этим народом воевать нельзя. Мы проиграем эту войну, господа.
9 Отто Леопольд фон Бисмарк.
Стоял редкий, солнечный осенний день 41-го года...