– Значит, вы это делаете лишь для того, чтобы получить диплом?
– Не только, Скотт. В этом случае я могла бы просто сменить руководителя. Мне нравится ваш отец: он отличный ученый и прекрасный человек. Мне понравились вы: я сама была такой же в вашем возрасте, так же стремилась сама преодолеть все трудности. Мне больно видеть, как страдают хорошие люди, и, раз уж мне нечем заняться, пока профессор в творческом отпуске, я могу направить свою кипучую энергию на вас.
В тот момент, когда Сьюзен закончила свою страстную речь, на кухне раздался какой-то грохот. Все вздрогнули от неожиданности. Дети переглянулись, Сьюзен увидела, как на их лицах мелькнул страх. Они опрометью бросились в кухню, она постаралась не отставать от них.
– Что случилось? – на бегу спросила она у Скотта.
– Папа, – просто ответил тот.
Через секунду Сьюзен поняла, что мальчик прав: посреди кухни стоял профессор Бьюинс в грязном, засаленном халате. Его черные, чуть подернутые сединой пряди свисали на глаза и явно нуждались в горячей воде и шампуне. Но больше всего Сьюзен поразили его глаза. Еще никогда она не видела такой безысходной тоски. Сьюзен с болью поняла, что перед ней пустая оболочка профессора Бьюинса, разум же его находится где-то очень далеко.
– Профессор! – тихо позвала она.
– Папа! Что случилось?! – в один голос воскликнули дети.
Но ответа они не получили.
Сьюзен опустила взгляд на руки Бьюинса и охнула от ужаса. На его красивых кистях с длинными пальцами пианиста, которыми она не раз тайно любовалась, вспухали красные ожоги. На полу валялся чайник.
– У него ожог! – воскликнула Сьюзен. – Где у вас аптечка?
Скотт и Шарлотта с ужасом смотрели на руки отца и не могли пошевелиться. На запястьях все ярче проступали горизонтальные шрамы. Сьюзен было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что так напугало детей.
– Ну же! – прикрикнула она. – Шевелитесь быстрее! Ему нужна помощь!
Скотт первым очнулся от шока и выбежал из кухни. Сьюзен подошла к Шарлотте и прижала девочку к себе, чтобы она не видела отца. Сьюзен сразу же почувствовала, как обмякла в ее руках Шарлотта, и услышала сдавленные рыдания.
– Не надо плакать, милая, – тихо прошептала Сьюзен. – Все хорошо, папа просто уронил чайник. Сейчас Скотт принесет аптечку, мы обработаем ожога и приведем вашего отца в приличный вид. Вот увидишь, как только мы его вымоем и побреем, он сразу же станет гораздо лучше.
– Лучше? – сердито переспросила Шарлотта. – Соображать станет лучше? Хотя нет, он просто станет лучше пахнуть!
– Зачем ты так, – укоризненно сказала Сьюзен. – Ваш отец очень плохо себя чувствует. Но, вот увидишь, пройдет совсем немного времени, и все будет в порядке.
Сьюзен осторожно погладила девочку по голове. Шарлотта не вырвалась, а только сильнее прижалась к ее груди.
Боже мой, когда, интересно, этого ребенка в последний раз целовали на ночь?! – с состраданием подумала Сьюзен. Они очень несчастны, все трое, и я должна сделать все, что в человеческих силах, чтобы помочь им!
– Я принес аптечку! – закричал Скотт, врываясь в кухню. Он тут же замер на пороге, когда увидел Сьюзен, обнимающую Шарлотту. – Что случилось?
– Тебе сейчас лучше увести сестру, – спокойно сказала Сьюзен. – Я сама справлюсь с профессором Бьюинсом.
Мальчик быстро понял ситуацию и мягко взял сестру за руку.
– Пойдем, Лотти, – тихо сказал он.
– Нет, я останусь. Ей понадобится помощь. Ты же знаешь папу! – заупрямилась Шарлотта.
– Но ведь тебе плохо! Я не хочу, чтобы еще и ты упала в обморок и обожгла себе что-нибудь! – воскликнул Скотт.
– Со мной все в порядке, – отчеканила Шарлотта и отстранилась от брата. – Это была минутная слабость. Я в состоянии помочь моему отцу.
– Прекращайте спорить! – прикрикнула на них Сьюзен. – Сейчас не время для этого!
Две пары одинаковых серых глаз внимательно посмотрели на нее. Брат и сестра молча переглянулись и одинаковым движением вскинули подбородки.
– Что нужно делать? – с самым упрямым видом спросила Шарлотта.
Сьюзен с облегчением перевела дух. Она одержала еще одну маленькую победу: дети признали в ней лидера и согласились слушаться ее распоряжений. По крайней мере, в ближайшее время.
– Скотт, помоги мне снять с твоего отца этот ужасный халат. И осторожнее с рукавами. Еще лучше, если мы его вообще разрежем. Можно это сделать?
Дети переглянулись.
– С удовольствием! – мрачно сказала Шарлотта и вытащила из кухонного стола ножницы.
– Отлично, тогда ты, Шарлотта, разрежешь рукава. Мы должны посмотреть, как сильно он обжегся. Может быть, придется вызывать «скорую». А я пока найду мазь от ожогов.
К счастью, Бьюинс не сильно навредил себе, и уже через десять минут все ожоги были покрыты толстым слоем мази и забинтованы. Сам же виновник беспокойства не проявлял совершенно никаких эмоций. Он даже ни разу не поморщился от боли. Тело его было на кухне, а дух где-то в совершенно другом месте, а может быть, и времени.
– Слава богу! – облегченно выдохнула Сьюзен. – Я думала, все будет гораздо хуже.
– Что мы будем делать теперь? – спросил бледный от пережитого волнения Скотт.
– Теперь ты поможешь мне его вымыть. Шарлотта, ты можешь поменять белье на постели отца?
Девочка утвердительно кивнула.
– Вот и отлично. Тогда, милая, иди займись этим.
Шарлотта вновь кивнула.
– С тобой все в порядке? – с тревогой спросила Сьюзен.
– Он наверняка хотел принести ей чай! – срывающимся голосом сказала она.
– Кому ей? – не сразу поняла Сьюзен.
– Кароле! – мрачно ответил Скотт.
– При чем здесь какая-то Карола?
– Карола – это наша мать, – растолковала ей Шарлотта.
– Почему же вы ее называете по имени? – удивилась Сьюзен.
С каждой минутой ей все меньше нравилось то, что происходит в этом доме.
Скотт только пожал плечами.
– Она всегда требовала, чтобы мы звали ее по имени.
– Папа всегда, когда мы заняты, пытается отнести ей чай, – неестественно спокойным голосом сказала Шарлотта.
– Но ведь вашей матери здесь нет! – опешила Сьюзен.
– Для него есть.
– Для него нет нас, – с горечью в голосе продолжил Скотт.
– Все! Хватит на сегодня печальных мыслей! – распорядилась Сьюзен, хлопнув в ладоши. Она почувствовала, что вот-вот разрыдается.
Шарлотта кивнула и пошла готовить отцу постель.
– Давай-ка, Скотт, отведем его в ванную, – предложила Сьюзен.
– Я несколько раз пытался уговорить его помыться, но не мог с ним справится! – признался Скотт.
– Теперь нас двое, – невозмутимо заметила Сьюзен. – Надеюсь, ты сможешь его побрить? У меня это точно не получится!
– Но ведь вы же не можете мыть его, – пробормотал покрасневший мальчик.
– Послушай, ты ведь взрослый парень и знаешь, откуда берутся дети. Так вот, мне двадцать четыре года, неужели ты думаешь, что я не знаю, как устроены мужчины?
Скотт смутился и покраснел, но зато перестал задавать вопросы, которые смущали и саму Сьюзен.
Через полчаса они вывели из ванной приведенного в приличный вид профессора Бьюинса.
– Ну вот, – удовлетворенно сказала Сьюзен. – Он почти такой же, каким я его помню!
– Почему же почти? – поинтересовался Скотт, укладывая отца в чистую постель.
– Потому что профессор Бьюинс никогда не смотрел на нас такими пустыми глазами, – тихо ответила Сьюзен. – Мне кажется, что на сегодня нам всем хватит переживаний. Предлагаю что-нибудь перекусить и лечь спать.
– Отлично, – без всякого энтузиазма согласились дети.
– Тогда давайте спустимся в кухню, я все приготовлю, а вы просто посидите со мной. Я ведь не знаю, что и где у вас лежит!