1.9
Едва ли не на следующий день я шел с тренировки и встретил их, лебедями плывущих по дороге под руку. Парень со слащавой мордой что-то сладко ворковал, а Дашка улыбалась, как пьяная. Хотелось остановиться и хорошенько встряхнуть ее, чтобы пришла в себя, но я просто прошел мимо. А потом мне еще пришлось возвращаться и защищать их обоих от местных гопников. Правда, потом оказалось, что Дашка все-таки парня во мне разглядела и таким образом хотела привлечь внимание. Но об этом я узнал слишком поздно.
Не знаю, что происходило. Она не просто нравилась мне – я был от нее без ума. Но идти и признаваться в этом я не собирался – гордость мешала. Я не хотел быть посмешищем, как тогда, когда она трижды меня опрокинула. Я все так же хотел быть крутым.
Ничего не срасталось. Мы с Юлей снова стали общаться. Может быть, я вернулся к ней назло Сергеевой, не знаю. Но я чувствовал себя полным психом – все время думал о той, которой не слишком-то был и нужен. Чем больше я думал о ней, тем больше отстранялся от нее. Не хотел, чтобы она обо всем догадалась. Или чтобы об этом догадались другие. Правда, все же однажды не выдержал – снова увидел, как она танцует, и поплыл. Клянусь, я случайно увидел Сергееву в спортзале, когда она репетировала танец. Увидел и застыл на месте – она двигалась уверенно и грациозно, как настоящая танцовщица. И в каждом ее движении было столько притягательного, что я просто не мог оторвать от Дашки взгляда. Влюбленные такие тупые, честное слово.
Она снова меня заметила – быть застигнутым врасплох прямо-таки мое проклятие. Но в этот раз я не сбежал – я танцевал с Сергеевой. И даже решил поцеловать, но нам помешали как в лучших мелодрамах. Или в комедиях?
Однако я все равно поцеловал ее. На выпускном.
Я мечтал об этом несколько лет.
И сделал это.
Выпускной был скучным. Он не походил на те тусовки с друзьями, к которым я привык. За нами наблюдали учителя и родители. Да и после экзаменов все порядочно устали. Во время подготовки к ЕГЭ я забил почти на все и на всех, и хотя это того стоило – у меня были высокие баллы, после объявления результатов хотелось только одного. Завалиться спать на целую вечность.
Однако сидеть с пустым взглядом и томно крутить в руках бокал с вином, как это делали девчонки, я не мог. Все-таки в нашей компании, которая самонадеянно называла себя топами, я был главным. А значит, должен был поднимать боевой дух и заставлять народ отрывать задницы от стульев и веселиться. Прощаться со школой в атмосфере уныния я не собирался.
Правда, пока я поднимал народ, не раз и не два вспомнил прозвище, данное мне Сергеевой. Клоун. Мне оставалось надеяться, что я все-таки выгляжу как альфа-самец, а не как проклятый клоун.
Парни заранее припасли алкоголь – той ерунды, что поставили на стол родители, никому бы не хватило. И после того, как мы в туалете тайком распили ром (кому вообще пришло в голову притащить ром на выпускной?), стало веселее.
Я даже решил пригласить Сергееву на танец – наверное, ром в голову ударил, не иначе. Только вот опоздал – меня опередил какой-то тип из параллельного класса. И она, гордо вздернув свой маленький противный носик, ушла с ним. А я снова наблюдал за ними из темного угла, как маньяк. Смотрел, как она порхает в его деревянных скрипучих объятиях, и покрывал этого оперативного придурка не самыми добрыми словами.
А Сергеева… Сергеева была красивой. Я уже говорил, что она красивая, да? Так вот, на выпускном она была ошеломляюще красива в своем платье цвета морской волны. И была похожа на ту самую куколку, которую я ей подарил. Сексапильную куколку, разумеется.
Мне казалось, что верх этого платья очень легко снять – у него не было даже бретелек. И я сам не замечал, что пялюсь на него – до тех пор, пока меня не ткнул в бок Петров.
«Ты Сергееву взглядом сожрать готов!» – радостно сообщил он мне, а я послал его. И старался больше не смотреть на Дашку так откровенно.
Мы танцевали, веселились, тайно распивали алкоголь. В какой-то из моментов в коридоре меня попыталась «соблазнить» девчонка из параллельного класса. Не помню, как ее звали, но помню, что она выпила явно больше своей нормы, увидела меня и стала обнимать – так и норовила поцеловать. А я смеялся, но не давался ей. Потому же просто усадил ее на какой-то диванчик и ушел на свежий воздух – на балкон, ибо от однообразной музыки болела голова.