– Хозяина? – удивился Стрелок. – Давно ли у Мертвых земель появился хозяин?
Создалось впечатление, что абориген всячески прикрывает тщедушным телом печь.
– Лет десять как, объединил мелкие банды, прекратил грызню, перебил тех кто пошел против него. Теперь он тут главный.
– Король пней и развалин?
– Зря смеетесь, – в голосе Фомы прозвучали змеиные нотки. – Хозяин страшный человек. Лучше не стоять у него на пути.
Стрелок с Зульфатом обменялись многозначительным взглядом.
– Где можно найти Хозяина?
– Не знаю, – признался Фома. – Он везде и нигде, приходит когда захочет и берет, что захочет. Сам я его ни разу не видел.
– Верю. Держи, заслужил, – бандит кинул краюху. Фома сгреб в охапку и принялся усердно жевать. Больше половины отломил, и завернул в грязноватую тряпицу. Запасливый гад.
Зуля обошел убогую конуру, не нашел ничего интересного, ножом подцепил засранную крышку сковороды и и замотал головой.
– Ой беда-беда, ой шайтан.
Фома как-то сразу взгрустнул.
Стрелок посмотрел, хмыкнул и посторонился.
Чего там? Руди сунулся, и едва не выблевал скудный завтрак. В сковородке, в густой подливе аппетитно плавали три человеческих пальца. Где остальные думать не хочется. Понятно где, в Фоме.
– А ты, Фома, гурман каких поискать, – прокомментировал Стрелок.
– Осуждаете? – пискнул людоед, посматривая в сторону выхода.
– Упаси Бог. У каждого свои милые привычки. Чьи пальчики?
– Люди Хозяина вчера принесли, пальцы пожарил с лучком, руку закоптил. Неделю сыт буду. Жрать-то надо.
– Покажешь?
– Отчего же не показать, – сокрушенно вздохнул Фома, пошуровал за измызганной занавеской, побренчал посудой и выволок на всеобщее обозрение потемневшее, человеческое предплечье, с до боли знакомой татуировкой, змеей обвивающей длинный кинжал. Мага.
– Нас тоже скушать хотел? – не повел бровью Стрелок.
– Ну да, – чистосердечно признался Фома, и завхлипывал как нашкодивший школьник. – Теперь-то не хочу.
– Логично. Давно человечинкой балуешься?
– Давно, – огрызнулся Фома. – А чего, нельзя что ли?
– Да ради Бога. Хозяин не против, насколько я понимаю?
– Хозяин сам человечину ест, – понизив голос сообщил Фома. – Сердца у людев рвет и ест, силу себе забирает.
– Весело у вас тут, Папуа-Новая Гвинея, – кивнул Стрелок. – Ладно, не наше дело. Скажи друг Фома, люди мы не местные, как к стадиону «Диномо» пройти?
– Ээ, значит так, – людоед сморщил узенький лоб. – Чичас выйдете и налево сворачивайте, и все прямо и прямо, выйдете к Дворцу пионеров, там болото сейчас, упретесь в городской пруд, чутка выше подымитесь и аккурат стадион.
– А население? Такие как ты есть на пути?
– В той стороне нет, – заскучал Фома. – Не селится там никто.
– Почему?
– Условиев нет, – отвел глаза каннибал. – А ночью страшно до жути, призраки бродят и кровь у живых пьють.
– Понятно, – хмыкнул Стрелок. – Ну ладно, спасибо хозяин, пойдем мы. Бывай.
– Не убьете? – весь затрясся Фома.
– Что мы изверги какие? – Стрелок мельком глянул на Зулю играющего с ножом. – Ну по крайней мере не все. Живи и радуйся, хавай людей. Ведь ты никому не расскажешь о нашем мимолетном знакомстве?
– Я и не видел никого, – Фома прикрыл глазки и зашарил ручонками по стенам, как слепой. – Эй, кто здесь?
Грязная берлога уже опустела.
– Этот каннибал сдаст нас со всеми потрохами, – посетовал на улице Руди.
– Ну естественно, – подтвердил Стрелок. – Предлагаешь глотку вскрыть? Экий ты кровожадный.
– Я не знаю, – смешался Рудольф.
– Счастье в неведении, – веско поднял палец Стрелок. – Фома отличный парень, добрейшей души человек. Подумаешь, людей ест, у каждого свои недостатки, ты сам давеча думал, что я кровь арийских младенцев пью. Этот тупой хер окажет нам важнейшую услугу, пустит по нашему следу загадочного Хозяина. Удача сама пришла в руки.
Руди промолчал, не разделяя всплеска безумного оптимизма. Скоро на хвост сядут десятки отборных головорезов. И это удача? Форменное самоубийство.
Однообразные руины до самого горизонта. Жилые кварталы, превращенные в молчаливые памятники кипевшей некогда жизни.
За одним из поворотов Стрелок наскоро установил растяжку из ручной гранаты и толстой лески. Перебросился парой слов с Зульфатом, и азиат скрылся в развалинах. Дальше пошли вдвоем. Чем дальше, тем больше вопросов к местной архитектуре. В зарослях проглядывали участки высокой, кирпичной стены, соединяющей дома. Грубо, неряшливо сложенная, зато на совесть, чувствовалась монументальность конструкции. Странное решение. Раньше такого не было. Чувство, словно забор возведен для охраны чего-то или от кого-то. Непонятно.