— Посмотри на себя, — говорю я ему. — Должно быть, ты нравишься всем местным дамам.
Он ухмыляется.
— У меня все в порядке.
— Хочешь чашечку кофе? — спрашиваю я. — Я только что поставила свежую заварку.
— Э-э, конечно. Звучит заманчиво. Но, возможно, нам не захочется тратить на это весь день. Меня направила сюда мама, чтобы убедиться, что ты сможешь найти дорогу в бар.
Я закатываю глаза так сильно, что, по сути, вижу, что происходит сзади.
— Неужели она действительно думает, что я не смогу добраться самостоятельно? В смысле, я же приехала туда прошлой ночью. Как ни крути…
— Лиз, мне кажется, она не сомневается в том, что ты сможешь найти дорогу. Скорее всего, ее беспокоит, что ты в принципе будешь стараться избегать этого места.
— Я бы не стала полностью его игнорировать. В конце концов, папа же там.
Он смеется.
— Мама по-прежнему относится к тебе с хладнокровием, верно? Когда вы планируете разобраться со всем, что у вас происходит?
Размахивая руками, как сумасшедшая, я кричу: — Спроси у нее! Она меня практически ненавидит! Можно подумать, я убила ее собаку или что-то в этом роде.
— Она тебя не ненавидит. Ты же ее знаешь, она просто...
— Невыносимая. Нелепая. Злая.
— Я собирался сказать упрямая, но можно и так, — он смеется.
Я слышу, как выключается кофеварка, и подхожу, чтобы налить нам по дымящейся кружке. Вручив ему одну, мы возвращаемся в гостиную и садимся на противоположные концы дивана.
— Ну, так как у тебя дела? Знаешь, после всего...
— Зависит от обстоятельств, — начинаю я. — Как много ты знаешь?
— Почти все.
— О, да. Уверена, Вероника рассказала тебе.
— Не совсем, мне рассказала мама.
— Отлично, — вздыхаю я. — Думаю, ей нравится распинаться о том, что это своего рода карма или что-то в этом роде.
С полным ртом кофе он покачивает головой из стороны в сторону.
— Нет, все было не так. Она лишь хотела предупредить семью о причинах твоего возвращения.
Часть меня осознает, что Дилан стремится поддерживать мир. Взаимодействуя с четырьмя сестрами, он всегда успешно выполнял роль миротворца. Ему приходилось так поступать, чтобы избежать попадания в эпицентр жарких разборок. Поэтому я не уверена, сколько из того, что он говорит мне о маме, на самом деле соответствует действительности, а не является попыткой облегчить и без того напряженную атмосферу.
Кроме того, мне кажется, что у Дилана с мамой всегда были несколько иные отношения, чем у нас, девочек. Она проявляла к нему особую слабость. Нам же шалости не прощались — она постоянно твердила, что знает все наши уловки и никогда не попадется на них. Тем не менее, Дилан мог просто улыбнуться своими раздражающими ямочками на щеках и получить все, что хотел. Она верила каждому его слову. Крючок, леска и грузило.
Дилан прерывает мои размышления.
— Ты мне не ответила. Как у тебя дела?
— Честно говоря, я не совсем уверена. В данный момент мне кажется, что я просто в ступоре. Я так много плакала, что не думаю, что еще способна на это. Но чтобы убедиться, что так и останется, давай сменим тему, — говорю я с легкой улыбкой.
— Ладно, справедливо. Но ты знаешь, что я рядом, если захочешь поговорить, — добавляет он. — И обещаю, что сказанное останется лишь между нами.
— Я ценю это. Спасибо.
Меняя тему, я говорю: — Итак, я пыталась дозвониться до тебя вчера вечером. Где, черт возьми, ты пропадал?
Я не сержусь, но устраивать ему разнос слишком забавно.
Его лицо морщится от смущения.
— Да, извини за это. Я был на свидании.
— Свидание, да? С кем?
— Ее звали Венди.
— Звали? Ты больше с ней не увидишься?
Клянусь, я вижу легкий румянец на его щеках.
— Возможно, я придал слову свидание слишком большое значение. Мы познакомились в одном из приложений для знакомств, где большинство людей скорее интересует пастель, чем попытка завязать серьезные отношения.
— О-о-о, — говорю я, кивая. — Итак, ты сразу перешел к самому интересному.
Он смеется.
— Что-то в этом роде.
Мы еще немного поболтали, но как только начали устраиваться поудобнее, у него завибрировал телефон.
— Это сообщение от мамы, — говорит он. — Она интересуется, не валяешься ли ты все еще в постели и не проводишь ли день впустую.
— Ответить ей да. А еще лучше, скажи ей, что я умерла. Может быть, тогда она от меня отстанет.
— Сомневаюсь. Эта женщина оживила бы тебя только лишь для того, чтобы снова надрать тебе задницу.
Он прав.
— Думаю, нам лучше поторопиться, — говорит он.
— Это обязательно?
— Возможно, уже стоит пойти и покончить с этим.
Дилан подвозит меня до бара и заходит внутрь вместе со мной. К счастью, он не бросает меня одну в волчьем логове. Хотя, на самом деле, здесь только один волк. Папа больше напоминает щенка.
Я замечаю маму, которая протирает барную стойку и расставляет только что вымытые стаканы. Собрав всю свою выдержку, я иду к ней, а Дилан следом за мной.
— Доброе утро, мам.
— Доброе утро, Элайза, — говорит она, не глядя на меня.
— Ты хотела меня видеть?
Она вынимает ключи из передника, завязанного на талии.
— Вот. Подумала, что тебе захочется забрать вещи из своей машины.
— Спасибо.
— Угу.
Я не уверена, что хуже — ее громкий гнев или молчание. По крайней мере, когда она кричит на меня или делает замечания, я понимаю, на чьей она стороне. Загадочная Сюзанна Лоусон выводит меня из себя. Но, возможно, мне стоит быть благодарной судьбе за то, что сейчас мы миновали затяжного скандала. Именно поэтому я старалась держаться от нее подальше. Возможно, так ей будет проще избавиться от меня. Но я знаю, что с моей матерью все не так однозначно.
— Элайза, — говорит она, останавливая меня, прежде чем я успеваю уйти слишком далеко.
— Да?
— Раз уж ты здесь, думаю, ты должна извиниться перед Джеком.
— Почему? Потому что он взял меня на буксир? Это было его предложение, и я выразила ему благодарность. Вроде того.
— Нет, за то, как ты вела себя на заправке Квик Стоп.
— Как ты узнала об этом?
— Я работаю в баре и все слышу. Тебе стоит извиниться перед Джиной, но можешь также сказать это Джеку, раз уж окажешься рядом.
— Тебе вообще хочется услышать мою версию развития событий?
Она по-прежнему не смотрит мне в глаза.
— Нет, не хочется. Мне кажется, тебе стоит постараться вести себя более сдержанно, особенно учитывая тот факт, что твой брат теперь работает на Джека.
Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Дилана, который стоит, засунув руки в карманы и выглядит как кот, который только что съел канарейку.
— Почему ты ничего не сказал?