Может, она и миниатюрная, но, черт возьми, она комбо огня и сарказма в маленькой упаковке. И очень веселая. Безусловно, она самая смешная из всех.
А главное, Джо отличается тем, что совсем на меня не злится.
Когда она появилась на свет, мне исполнилось двенадцать. Я немного заботилась о ней в детстве, но по мере ее взросления меня уже не было рядом. Поскольку она была самой младшей, думаю, она просто обрадовалась, что стало на одного человека меньше, с кем нужно делить ванную. Похоже, ее не сильно беспокоит мой отъезд. Для нее это всегда было чем-то привычным.
Ева возвращается и подходит к Джо. Положив руку на плечо Джо, она говорит: — Боже, не знаю, кто ниже — ты или мама.
Очевидно, Ева унаследовала свой рост от отца.
— Да, да. Мы с твоей мамой невысокого роста, но я гарантирую, что мы обе сможем надрать тебе задницу.
Ева поднимает кулаки и спрашивает: — Хочешь выйти?
Джо не отвечает, но вместо этого делает пару быстрых движений, в результате которых она хватает Еву за голову. Джо смотрит на нее сверху вниз.
— Когда же ты научишься перестать издеваться надо мной?
Ева кричит: — Дядя Дилан! Помоги! Отзови свою сестру!
— О, нет. В отличие от тебя, я знаю, что с Джо лучше не связываться.
Мишель встает с дивана и направляется на кухню.
— Джо, отпусти ее. Я не могу позволить себе похороны прямо сейчас.
Когда Ева высвобождается, то говорит: — Однажды я смогу победить тебя.
— Так держать, малышка. Следуй за мечтой.
Мы только начали наверстывать упущенное, когда мама позвала нас всех ужинать. Не желая заставлять ее ждать, мы направились в столовую и заняли свои места за большим столом. Я пытаюсь сесть рядом с Мишель, но когда она видит, куда я нацелилась, то просит Дилана поменяться местами. Естественно, она придумывает отговорку. Но очевидно, что просто не хочет сидеть рядом со мной.
Мы все начинаем раздавать по кругу большие блюда с едой, чтобы наполнить свои тарелки. Папа приготовил баранину, а мама — массу гарниров: картофельное пюре, зеленую фасоль, макароны с сыром, брюссельскую капусту и рулетики. Они оба чертовски хорошо готовят, что объясняет, почему их бар является лучшим местом для ужина в городе.
В первые минуты, когда все приступают к еде, в зале царит тишина. Однако вскоре это место наполняется громкой болтовней, сопровождаемой смехом. Я прислушиваюсь к беседам и делаю несколько коротких заявлений, когда представляется такая возможность, но становится очевидно, что произошло больше изменений, чем я ожидала.
Дилан неплохо зарабатывает, работая в автомастерской, и при этом встречается с каждой девушкой, которая попадается под руку. Он планирует купить дом. Мишель работает стоматологом-гигиенистом и готовится к пополнению в семействе. А Ева готовится к поступлению в старшую школу и влюблена в одноклассника по испанскому. Думаю, мы только что выяснили, почему у нее проблемы с учебой в этом конкретном классе.
Джо трудится на стройке, и это меня почему-то совершенно не удивляет.
Единственная, кого нам не хватает — это Ронни. И, черт возьми, я безумно по ней скучаю. Если бы она была здесь, мне было бы немного спокойнее. Да, все эти люди — моя семья, и я люблю их больше себя. Но когда они смеются над своими шутками и делятся историями, в которых я не принимала участия, я ощущаю себя чужаком. И прекрасно осознаю, что мое длительное отсутствие сказалось на отношениях, и теперь мне предстоит приложить немало усилий, чтобы это исправить.
Когда я заканчиваю есть, Ева переводит разговор на меня: — Итак, тетя Лиз, как тебе было в Лос-Анджелесе? Он такой же шикарный, как о нем говорят?
Прежде чем я успеваю ответить, Мишель с ехидством делает замечание: — Сомневаюсь.
— Лос-Анджелес довольно хорош, — говорю я. — Погода прекрасна, но жить там достаточно дорого.
— Ты встречалась с кем-нибудь из знаменитостей? — Ее глаза просияли.
— Хм, с несколькими.
Мишель прижимается к Еве.
— Она проводила время, общаясь со знаменитостями, вместо того чтобы беспокоиться о визитах домой. Возможно, когда ее жизнь пошла под откос, ей стоило переехать к новым друзьям, а не к тем, кого она бросила.
Ой.
— Мишель, ты хочешь что-то сказать? — я спрашиваю.
Вонзая вилку в баранину, она отвечает: — Кажется, я только что это сделала. Или жизнь в Лос-Анджелесе лишила тебя слуха точно так же, как и души?
Я оглядываюсь на маму в поисках поддержки, но мне следовало бы знать лучше. Она лишь сидит на другом конце стола, ловя каждое слово Мишель.
Конечно. Мишель — ее маленький клон.
— Не понимаю, почему ты так злишься, — говорю я. — Я просто жила своей жизнью. Разве это не то, что нужно делать, когда мы взрослеем?
— Конечно, Лиз. Живи своей жизнью. Но, наверное, стоит помнить, что ты оставила позади многих людей. Возможно, когда твоя жизнь разваливается на части, это является своего рода кармой. Вероятно, ты это заслужила.
В типичной манере Лоусонов ее слова задели меня за живое. У нас всегда найдется способ ударить тебя побольнее.
Я собиралась ответить, но папа оказался быстрее.
— Довольно! — закричал он с противоположного конца стола.
Мой отец не часто повышает голос, поэтому, когда это случается, то не остается без внимания.
Не сбавляя тон он говорит: — Я понимаю, что здесь возникла враждебность, но не позволю ей омрачить нашу семью. Ваша мать родила вас пятерых без медицинской помощи не для того, чтобы вы возненавидели друг друга. Да, Лиззи уехала. Произошло много событий. Но все это в прошлом. Теперь она вернулась, и мы должны извлечь из этого максимум пользы. И, к твоему сведению, она не заслужила тех ужасных вещей, которые с ней приключились, так что я не хочу больше слышать об этом от кого бы то ни было. Ясно?
Все лишь слегка кивают, а Мишель выглядит крайне раздраженной из-за того, что папа поддержал меня вместо нее. В зале воцаряется тишина, и единственное, что слышно — это стук вилок о наши тарелки. В следующую секунду мы видим, как все подскакивают со своих мест, когда в дверь врывается Ронни.
Держа в руках огромную бутылку текилы, она кричит: — Кто хочет повеселиться?!
Затем она оглядывается по сторонам, пытаясь рассмотреть присутствующих.
— Хорошо, что я пропустила?
— Ты что, издеваешься? — У Ронни отвисает челюсть.
— Папа разозлился и накричал на Мишель, а я это пропустила?
Я киваю.
— Черт. Я должна была оказаться здесь на пять минут раньше.
— Она всегда такая капризная в последнее время? — я спрашиваю.
— Не думаю, но я не всегда нахожусь рядом. — Она смотрит на нашего брата. — А ты что скажешь?
— Мишель всегда хорошо ко мне относилась. Но кто может ее винить? Я восхитителен, — шутит он.
Ронни, Дилан и я решили посидеть на задней террасе и выпить текилы, которую принесла Ронни.