Он встает, затем подходит к своему телефону, чтобы нажать на паузу. Музыка умолкает, и он говорит: — Хорошо. О чем ты хочешь поговорить?
— Я пришла извиниться.
Он подходит, берет полотенце и вытирает лоб.
— За что?
— За вчерашний вечер. Я вела себя просто ужасно.
— Что ж, хотел бы я сказать, что не согласен с тобой, но не буду.
Я издала тихий смешок.
— Да, я это заслужила. Это не оправдание, но, думаю, алкоголь в совокупности с тем, что я держала в себе, довел меня до точки кипения. Спасибо, что вытащил меня оттуда.
— Лиз, я знаю, каково это — постоянно испытывать гнев. Мне слишком хорошо знакомо это чувство. Но мне пришлось усвоить одну вещь: держать все это в себе не полезно для здоровья. Ты должна отпустить, иначе это поглотит тебя заживо.
Я опускаю взгляд и грызу свой ноготь.
— Да, я начинаю это понимать.
— Лиз, почему ты так злишься? — Он подходит к крошечному холодильнику, который расположен в углу тренажерного зала, достает две бутылки воды и протягивает мне одну.
Неподалеку от холодильника стоит стул, на который он предлагает мне сесть. Тем временем он садится на огромный резиновый тренировочный мяч.
Когда я не отвечаю, он спрашивает: — До каких пор ты позволишь этому поглощать тебя заживо?
Я делаю глубокий вдох, прежде чем начать говорить.
— Просто я никогда не думала, что снова вернусь сюда. Не то чтобы я ненавидела этот город. Это не так. Но когда я была моложе, то всегда мечтала уехать и покорить этот мир. Мне хотелось сделать себе имя. Я поступила в колледж и решила открыть свой собственный бизнес в сфере недвижимости.
Я отпиваю воды, прежде чем продолжить.
— Я начинала с малого — продавала квартиры то тут, то там, но в конце концов начала расширять свое дело. Ко мне присоединился друг по колледжу и предложил стать инвестором. Он всегда говорил, что имеет доступ к семейным деньгам, и, судя по тому, как он себя вел, я в этом не сомневалась. В конце концов мы стали партнерами. Я была лицом компании, но он выполнял большую часть работы за кулисами. Я показывала дома, а он оформлял документы. Он сказал, что ему никогда не хотелось, чтобы я отказалась от какого-либо творческого контроля, поэтому бизнес оставался на мое имя. Я думала, что моя работа идеальна.
— Но это было не так, — перебивает Джек.
— Нет, это было не так. Однажды в мою дверь постучали из Федеральной торговой комиссии и сообщили, что они начинают расследование в отношении моего бизнеса. Конечно же, я не предполагала, что мне есть что скрывать. И мой партнер сказал, что его юристы уже работают над этим. Вскоре после этого в дело вмешалось налоговое управление, и вся моя деятельность за последние несколько лет подверглась проверке.
Я проглатываю комок в горле.
— Оказалось, что мой партнер все это время обманывал меня. Проводил махинации в отношении налогов. Выписывал фальшивые чеки. Портил документы на закрытие сделки для людей, покупающих дома.
— О, черт, Лиз.
— Да. Это было кошмаром. После их расследования и всех доказательств, которые я смогла им предоставить, у них получилось определить, что я была не при чем. Меня надули. Но мой бизнес задолжал налоговому управлению очень большую сумму, а правительство всегда собирает деньги, поэтому они пришли и забрали практически все, что у меня было, в уплату долга.
— Где тот парень, который тебя надул? — спросил Джек.
— Кажется, в Доминиканской Республике. Точно не знаю. Я ничего о нем не слышала. Он обчистил мои счета и сбежал из города. Федералы все еще разыскивают его, так что я сомневаюсь, что его нога когда-нибудь снова ступит на американскую землю. Итак, вот и все. Это моя маленькая грустная история о том, почему мне пришлось вернуться домой. Никто больше не станет нанимать меня в качестве риэлтора. Моя репутация подорвана. У меня нет денег.
Он слегка придвигается на мяче, пока говорит.
— Прости, если я перехожу все границы, но полагаю, что этот парень был не просто твоим партнером, не так ли?
— Так и есть. Хотя я бы не назвала нас парой, мы часто спали вместе после удачных сделок. Более того, он был моим лучшим другом, или, по крайней мере, так я считала.
— Мне жаль, что это произошло с тобой, Лиз.
— Послушай, за исключением моей семьи, никто ничего об этом не знает, и мне бы хотелось, чтобы так все и оставалось.
— Я ничего не расскажу, — говорит он, перекрестившись. — Спасибо. Это правда, что я не испытываю ненависти к этому городу. Мне кажется, что возвращение — лишь простое напоминание о моей неудаче. Я была слишком доверчивой, и поплатилась за это всем, что мне дорого. И поэтому постоянно злюсь.
— Ты когда-нибудь с кем-нибудь разговаривала или пыталась оказать себе помощь?
— Ну, прошлой ночью я пыталась употребить алкоголь, но не думаю, что это помогло, — говорю я, издавая смешок.
— Ладно, вставай.
— Зачем?
— Мы собираемся кое-что попробовать.
Я хочу возразить, но понимаю, что после вчерашнего вечера я, вероятно, у него в долгу.
Поэтому не возражаю.
Двадцать два
Ударь меня
Джек
Я поднимаюсь, чтобы вернуть мяч и стул на прежнее место, а затем увожу Лиз в другой конец комнаты.
Возможно, я многого не понимаю в Лиз Лоусон, но одну вещь я усвоил лучше, чем что-либо другое, и это ярость. Я так долго за нее держался, что она стала моей частичкой. Я чувствую ее почти постоянно. Даже когда я притворялся счастливым, это был лишь обман, а мой гнев выплескивался наружу.
Услышав историю Лиз, я понял, что она сталкивается с некоторыми из тех же проблем. Мне нужно было найти способ избавиться от всего этого гнева, чтобы обрести душевный покой. Похоже, Лиз только предстоит это сделать. В противном случае эта ярость найдет способ поглотить ее заживо.
Возможно, я смогу ей помочь.
Поставив ее в позицию, я протягиваю ей пару боксерских перчаток.
— Надень их.
Она выглядит неуверенной, но все равно делает то, о чем я прошу. После того, как она их надела, я беру щиток для ударов и прижимаю его к груди.
— Ударь меня.
— Серьезно? — Она приподнимает бровь. — Вдруг я сделаю тебе больно?
Я ухмыляюсь.
— Думаю, со мной все будет в порядке.
Когда она по-прежнему не выглядит убежденной, я добавляю: — Если только ты не боишься, принцесса.
Я практически вижу, как внутри нее разгорается пламя.
— Ладно, ты сам напросился, Пол Баньян.
Она поднимает руку и наносит удар.
— Вот так, — подбадриваю я. — Сильнее.
На этот раз она наносит удар другой рукой, и он сильнее предыдущего.
— Давай, Принцесса. Это все, на что ты способна? Подумай о том мудаке, который украл твои деньги.
Еще один удар.
— Подумай о том, что он отнял у тебя, и как тебе пришлось вернуться домой.
Снова удар.
— Представь, что он прямо здесь, и ты можешь не сдерживаться и врезать ему со всей силы.