Словно мои ноги ведомы лишь моим гневом, они несут меня прямиком к автомастерской.
Лучше бы ему быть там.
Во время сей короткой прогулки начинает накрапывать дождь, как будто я и так еще недостаточно разозлилась. Теперь мои волосы намокнут, а когда высохнут, в пять раз увеличатся в объеме.
Эта ночь становится все лучше.
Я врываюсь в мастерскую, с меня капает вода, пока я ищу хоть какие-то признаки жизни. Затем вижу свет, исходящий из офиса, и направляюсь в том направлении. С каждым шагом я злюсь все сильнее.
Дойдя до двери, я заглядываю внутрь и вижу Джека, который работает у себя за столом.
— Кем, черт возьми, ты себя возомнил? — спрашиваю я, заставляя его поднять на меня взгляд.
— Я думал, мы это уже обсуждали. Я Джек. Ты Лиз. — В его словах сквозит сарказм.
— Не прикидывайся, приятель, — говорю я, проходя дальше в его офис. — Какого черта ты запретил Джейми встречаться со мной?
Прежде чем он успевает ответить, я продолжаю.
— Я не знаю, что, черт возьми, с тобой происходит. Сначала ты милый и приветливый, а в следующую минуту становишься холодным и отстраненным. Сначала ты целуешь меня, а затем отказываешься от совместной пробежки. Я просто не понимаю! Если ты не заинтересован, прекрасно, но тогда почему ты вставляешь палки в колеса тем, кто, возможно, хочет заполучить этот шанс? Ты что, подросток? Или ты просто придурок?
Он поднимается и приближается ко мне настолько близко, что мы оказываемся лицом к лицу посреди офиса.
— Во-первых, Принцесса, я не запрещал Джейми встречаться с тобой. Это его выбор.
— Он обсуждал это с тобой? — я спрашиваю.
— Да. И я сказал ему, что мне без разницы, с кем ты пойдешь на свидание. Я дал ему то одобрение, которого он добивался.
Все это не имеет никакого смысла. Джейми говорит одно, а Джек — совершенно другое.
Кому мне следует верить?
— Тогда почему он сослался на тебя?
— Это вопрос к Джейми, а не ко мне. — Он поворачивается, чтобы уйти, и направляется обратно к своему столу.
— Я просто не понимаю. За что ты меня так ненавидишь?
— Лиз...
— Я серьезно, Джек. Знаю, что мы не ладили, но почему ты так добр ко всем в этом городе, кроме меня? Разве до этих самых пор я не доказала тебе, что не являюсь дьяволом?
Он явно мной недоволен.
— Я не считаю тебя дьяволом. Просто…
Я подхожу к его столу и встаю прямо между его креслом и той работой, к которой он пытается вернуться.
— Что, Джек? Выкладывай. Почему ты так уверен и полон решимости держаться от меня подальше? Почему ты так сильно меня ненавидишь?
Я смотрю в его глаза, пытаясь найти хоть какую-то подсказку, которая помогла бы мне понять, о чем он думает.
Но там ничего нет.
— Неважно, — бормочу я. — Пошел ты.
Прежде чем я успеваю уйти, он встает, хватает меня за лицо и притягивает к себе. Его губы прижимаются к моим, и мои мысли путаются.
Я сразу же открываюсь для него, позволяя его языку танцевать с моим. Его руки с легкостью поднимают меня и усаживают на его стол. Он на мгновение отстраняется, чтобы взглянуть на меня.
— Я старался держаться от тебя подальше, потому что знал, что как только поцелую тебя, то уже не смогу остановиться.
Протягивая руку, чтобы стянуть с него бейсболку, я отвечаю: — Тогда не останавливайся.
Этого достаточно, чтобы он продолжил с того места, на котором мы остановились. Мужчина целуется именно так, как он выглядит — грубо, но, о, так замечательно.
Мои ноги обвиваются вокруг его талии, пытаясь притянуть его ближе к себе, а руки ложатся на его широкие плечи. Каждый жаркий обмен репликами, который у нас был до сих пор, привел к этому поцелуем. Такое чувство, что мы можем воспламениться в любую секунду. Человек, к которому я испытывала столько гнева и враждебности, медленно превращает меня в лужицу.
Он потихоньку наклоняет меня назад, и я прерываю поцелуй, чтобы сказать: — О, черт. Я почти уверена, что намочила все твои бумаги.
— Мне плевать на бумаги, — рычит он, отодвигая их в сторону. — При этом, пытаясь сделать так, чтобы мне было комфортно, он добавляет: — Знаешь что? Давай отправимся наверх. Не хочу, чтобы кто-нибудь увидел, что я планирую с тобой сделать.
Да. Если после того поцелуя моя вагина и не превратилась в настоящую водную горку, то теперь уж определенно.
Он выпрямляется и берет меня за руку, чтобы помочь подняться. Не отпуская, он ведет меня по коридору и вверх по черной лестнице. До вчерашнего вечера я понятия не имела, что над автомастерской находятся жилые помещения.
Интересно, красиво ли там.
Кого это волнует, Лиз?
Ты собиралась трахнуться с мужчиной на его рабочем столе.
Он пропускает меня вперед по лестнице, по пути говоря: — Твоя задница потрясающе смотрится в этих джинсах.
— Подожди, пока не сможешь увидеть ее обнаженной, — поддразниваю я.
— Женщина, ты сведешь меня с ума. И ты ползешь как черепаха.
Без предупреждения он подхватывает меня, словно пожарный, и практически бежит остаток пути вверх по лестнице. Он входит в незапертую дверь своего жилища, и я слегка удивляюсь. Я думала, что это будет не более чем крошечная студия, в которой проживает студент колледжа. Но это полноценная квартира, обставленная довольно милыми вещами. Ну, по крайней мере, то, что я успеваю увидеть, выглядит мило, так как он, не теряя времени, несет меня в спальню.
Усадив меня на свою огромную кровать, он забирается на меня сверху, чтобы мы могли продолжить с того места, на котором остановились. Мы целуемся так, словно можем задохнуться друг без друга. Я прижимаюсь к нему, пытаясь показать, что мне хочется большего. Вновь прерывая поцелуй, он оглядывает меня с головы до ног.
— Почему бы нам не снять с тебя мокрую одежду?
Я киваю, посмотрев в его зеленые глаза.
Он начинает с того, что расстегивает молнию на моей куртке. Он хватает застежку и тянет ее вниз, не сводя с меня глаз. Я снимаю куртку, оставаясь лишь в майке. Все это было полной неожиданностью, так что не похоже, что я одета под стать ситуации.
Я опускаю взгляд на свою плоскую грудь. У меня всегда была маленькая грудь, и меня это вполне устраивало. Это по-прежнему сиськи. Говоря об этом, Джек хватает подол моей футболки и стягивает ее через голову. Влажный материал, скользящий по моим большим соскам, делает их еще тверже. Джек, по видимому, тоже не возражает против размера и моментально наклоняет голову, чтобы взять по одному соску себе в рот. Когда его язык начинает скользить по каждой вершине, я издаю громкий стон. Каждое касание его языка вынуждает мой клитор пульсировать, умоляя, чтобы к нему прикоснулись.
Продолжая уделять внимание моей груди, он опускает руку и расстегивает пуговицу и молнию на моих джинсах, прежде чем я наклоняюсь и начинаю их стягивать. Однако с мокрыми джинсами это не так-то просто. Когда Джек видит, что я застряла, он опускается на колени, чтобы помочь и стягивает их до конца. Когда дело сделано, на мне остаются лишь стринги.