— Мне хочется понежиться на солнышке, пока есть такая возможность.
По выражению ее лица, когда она увидела, что я арендовал для нас кабриолет с откидным верхом, стало понятно, что дополнительные расходы себя оправдали. Естественно, она пыталась предложить оплатить половину расходов, но у нее ничего не вышло. Мы также спорили из-за билетов на самолет. Эта женщина в скором времени останется без жилья и работы, но ее беспокойство сосредоточено на том, что мне пришлось за все заплатить.
Она продолжает меня удивлять.
— Лиз, я понимаю, что мы здесь не надолго, но тебе не хотелось бы кое-чем заняться, пока мы еще не уехали? — я спрашиваю, протянув ладонь, чтобы взять ее за руку.
— Хм, — задумывается она. — Возможно, я не совсем осознаю, что именно нам нужно делать. Чем ты увлекался, когда жил здесь?
— О, нет. Мы точно не будем занимаемся подобными вещами.
Ее глаза расширяются.
— Что ты имеешь в виду?
— Когда я жил здесь, я был настоящим тусовщиком. Это тот этап моей жизни, которым я не особо горжусь. Кроме того, мне бы хотелось избавиться от своих прежних привычек, и чтобы люди обо мне не узнали. Я приехал сюда, чтобы увидеться с мамой, а не устраивать представление для гребаного мира.
— Мне жаль, — говорит она, немного растерявшись. — Я просто решила, что это поможет мне лучше понять тебя. Мне не хотелось тебя огорчать.
Я подношу ее ладонь ко рту и прижимаюсь губами.
— Нет, прости. Я вовсе не огорчен. Это место наполнено неприятными воспоминаниями. Не хотелось бы заново пережить ту часть своего прошлого.
— Понимаю. Мы можем заниматься всем, чем пожелаешь, пока находимся здесь. Я дам тебе возможность взять инициативу в свои руки и провести мне экскурсию по этому городу.
— Полагаю, что это мне под силу, — говорю я, слегка улыбнувшись.
Когда мы проезжаем по многолюдным улицам Майами, Лиз с благоговением оглядывается по сторонам.
— Здесь так ярко и красочно. Полная противоположность Лилли Лиф Фоллс, где, кажется, царят лишь серые, коричневые и зеленые оттенки.
— Согласен, это довольно колоритный город. Особенно ночью.
— Хм. — Это все, что она говорит в ответ, будучи поглощенной пейзажем.
Когда она, наконец, вновь обретает дар речи, то спрашивает: — Какой была твоя жизнь в этом месте? Понимаю, что тебе не нравится это обсуждать, но этот город полная противоположность твоему характеру.
Хотя у меня не всегда есть желание делиться своей историей, мне не хочется скрывать ее от Лиз. Это несправедливо по отношению к ней, ведь она так открыто делится со мной своими воспоминаниями.
Сжимая ее руку чуть крепче, чем раньше, я начинаю.
— Я начал заниматься подпольными боями и кикбоксингом, когда учился в колледже в Миннесоте.
Она перебивает меня: — Ты из Миннесоты?
— Так точно. Родился и вырос.
— Это многое объясняет. В тебе сокрыто все очарование Среднего Запада.
Я пошутил: — Ты позволишь мне рассказать эту историю или нет?
— Ладно, прости.
— Перед выпуском ко мне обратился промоутер из Майами с предложением о сделке. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что мне следовало остаться и закончить школу, но я поддался искушению легких денег и не смог отказаться. В молодости ты живешь настоящим и не слишком задумываешься о будущем. В итоге я бросил школу и уехал в Майами. — Когда я приехал, то стал усердно тренироваться, но еще больше времени уделял вечеринкам. Каждая ночь предоставляла возможность узнать, в какие неприятности я могу вляпаться. У меня не было фильтров, но также я выигрывал бои, поэтому особо не парился. В итоге я стал хедлайнером мероприятий, и женщины падали к моим ногам. Проблема заключалась в том, что никому из них не было интересно, кто я на самом деле. Их заботили лишь привилегии. Оглядываясь назад, я понимаю, что это касалось каждого. Парни, с которыми я работал, жаждали прибыли. Люди, называющие себя моими друзьями, лишь стремились к бонусам, которые были связаны с моим образом жизни.
Мы проезжаем мимо одного из небоскребов, и я указываю на него.
— Я жил в пентхаусе, расположенном в том здании.
— Ух ты, — говорит Лиз, разглядывая небоскреб. — Это совсем на тебя не похоже. Джек, которого я знаю, такой... минималист.
— Думаю, я почувствовал вкус славы и просто решил не останавливаться на достигнутом. Когда я получил травму, все пошло прахом.
— Не могу поверить, что все отвернулись от тебя из-за проблем со здоровьем.
Меня пронзает чувство вины за то, что я не сказал ей всей правды.
— Ну, я нарисовал не полную картину.
— Ммм?
— После получения травмы я прошел тест на наркотики. Одна слишком бурная вечеринка стала для меня роковой. Я не совершил ничего серьезного, но этого оказалось достаточно, чтобы разорвать все мои контракты и остаться практически без средств к существованию. Я собрал последние деньги, что у меня были, и переехал в Лилли Лиф Фоллс, где вложил их в автомастерскую.
— Почему именно в автомастерскую?
— Работа с автомобилями, вероятно, была единственным другим занятием, в котором я разбирался. В подростковом возрасте я трудился в автомастерской в своем родном городе.
Посмотрев на нее, я спрашиваю: — Ты как-то по-другому смотришь на меня после того, как узнала обо всех скелетах в моем шкафу?
Она пристально смотрит на меня, прежде чем подарить теплую улыбку.
— Ни капельки. Джек, я позволила мужчине уговорить себя доверить ему свой бизнес, прежде чем он нанес удар мне в спину. У меня нет права обсуждать чужие дерьмовые решения.
— Знаешь, когда я впервые увидел тебя, я и не предполагал, что наступит момент, когда ты станешь такой доброй и понимающей.
Она издает тихий смешок.
— Я тоже. Возможно, твоя любезность заразна.
Я засмеялся.
— Не уверен, Принцесса.
Она лукаво улыбнулась.
— Думаю, я позволю тебе называть меня так, когда мы будем в постели.
— О, правда?
— Или в любом другом месте, где ты решишь меня трахнуть.
— Черт возьми, Лиз. Ты должна прекратить говорить такие вещи, когда мы застряли в пробке, иначе я не смогу себя контролировать.
Она протягивает руку, проводит по моему бедру, затем придвигается ближе к моему члену.
— Ну, я могла бы попробовать.
— Женщина, ты — воплощение зла.
— О, ты любишь меня.
Когда она понимает, что произнесла, она начинает стремительно отступать.
— Я не имела в виду чувства. А то, что тебе нравится, когда я становлюсь грязной, непослушной и прочее. Это другое.
Поскольку мы остановились на красный свет, я потянулся, чтобы поцеловать ее в губы.
— Успокойся, красавица. Я тебя понял.
Я начинаю осознавать, что действительно влюбился в ее, но не думаю, что сейчас подходящее время и место, чтобы впервые в этом признаться.
Меняя тему, она спрашивает: — Итак, какие у нас планы?