Расправив плечи и задрав подбородок, я закричал: «А ну отпустите девушку, грязные животные!» и ломанулся по берегу реки, врезаясь в толпу лапающих Летэ сослуживцев.
Само собой, они отвесили мне изрядное количество тумаков, но я все же «обратил их в позорное бегство», а в награду получил потрясенный и полный неподдельных эмоций взгляд девчонки. Конопатое простоватое лицо залито слезами, а глаза были светло-светло-голубыми. Терпеть не могу такое сочетание, пусть даже и нет у меня особых пристрастий во внешности баб, учитывая, что дело я имею принципиально только со шлюхами. Но эти веснушки и почти прозрачные глазки…Тьфу, аж тошно от этого сочетания внешней невинности и дурацкой доверчивой благодарности. Еще и слова мне не сказала, а уже вижу, что моя с потрохами. Как же все это просто, даже не смешно!
Демонстративно рухнул на колени, прижимая со сдержанным мужественным стоном руку к животу, сплевывая кровь, и она отмерла, кинулась ко мне, неуклюже стискивая разодранное на груди платье.
— Благодарю, благодарю вас за помощь, благородный герр! — давя всхлипы, затараторила она, а мой взгляд неожиданно зацепился за торчащий из тряпья, в которое превратилось ее платье, темно-розовый сосок. Немного крупноватый для таких небольших сисек, но мой член внезапно это одобрил, начав наливаться, а язык непроизвольно прошелся изнутри по небу, как будто прикидывая, как эта вершина может ощущаться у меня во рту. Ну только такого мне еще не хватало! Мне такое строение женской груди даже и не нравится обычно, но, с другой стороны, я молодой здоровый самец, и чтобы трахнуть бабу, мне не нужно воспылать к ней и каплей настоящего влечения, достаточно ее доступности. А трахать эту мне по-любому придется, так что даже хорошо. Хоть не нужно будет самому себя рукой накачивать или представлять кого поаппетитнее, когда ей между ног залезу.
— Я вам так благодарна, так благодарна! Даже не представляю, как это выразить! — лепетала наивная бестолочь. Дай тебя трахнуть, да стань Зрящей по-быстрому — вот и вся благодарность.
— За такое не благодарят, прекрасная мистри! — Последние слова чуть в горле не застряли, не так уж и легко, оказывается, корчить из себя хорошего парня, особенно без практики.
Вся моя обходительность и хорошее отношение в этой жизни будут принадлежать лишь одной женской особи в этом мире — моей паре, вот поэтому я и пользовался исключительно услугами платных профессионалок, перед ними комедии ломать с обходительностью не нужно. То, что у меня с женщинами, до того как я встречу свою истинную, и рядом не должно стоять с тем, что будет для нее. Даже прозрачные намеки и прямые приглашения от аристократок я отметал без всякого сожаления. С этими расшаркиваться нужно, притворяться, что, типа, уважаешь, хотя, по мне, они еще хуже шлюх. Те хоть не скрывают, что раздвигают ноги ради денег, а дамы высшего общества (по сути, те же шалавы) хотят заполучить под хвост хрен реального жеребца, коими мы слыли, но при этом он еще должен изображать восхищение, обожание и благодарность за то, что эта высокородная бл*дь снизошла до простого стражника-полуживотного. Аж тошно!
— Кто? — опешила девчонка. Что, к тебе в жизни не обращались уважительно, бестолковая птичка? Кроме «эй, подай» и «пошла вон», небось ничего и не слышала?
Всхлипывания полились сплошным потоком, девка завыла, размазывая слезы по конопатым щекам, и кинулась мне на шею. Ну твою же мать! Как же я ненавижу бабские истерики! Плевать, насколько они оправданы. Бесят и никакого сочувствия во мне не вызывают, наоборот, желание свалить как можно быстрее.
— Тише, милая, все уже закончилось! — закатил я глаза и неловко обнял ее. — Давай я тебя домой провожу, красавица.
От изумления она даже заткнулась, позволяя мне облегченно выдохнуть, и подняла ко мне свое зареванное лицо. Ну, что сказать… не уродина. Нос аккуратный, глазки вроде поярче будут, чем сразу показалось, губки что надо, пухленькие. Мой член такую форму очень одобрил, снова заворочавшись что-то чересчур бодро, но кроме него с какого-то перепугу поднял с любопытством голову и зверь.