— Не доставай пушку, рыжий! Я целюсь прямо в бутыль!
Хейвз замер. Внезапно он подумал: «А что там, в бутыли? Действительно нитроглицерин?*
Потом эта мысль исчезла так же внезапно, как и появилась. Он не мог рисковать. Разжав пальцы, Хейвз повернулся к Вирджинии.
Артур Браун стоял у самой дверцы, раскрыв рот.
— Что?..
— Заткнись! — прервала его Вирджиния. — Входи сюда!
— Что?..
Лицо Брауна выражало безграничное удивление. Просидев весь день в кладовой магазина готового платья, он вернулся в участок и поднялся по металлической лестнице, ведущей на второй этаж, что делал уже тысячу раз с тех пор, как стал работать в 87-м участке. Увидев, что в коридоре нет света, он бессознательно потянулся к выключателю у лестницы и включил свет. Первое, что он увидел, был Коттон Хейвз, засунувший руку в карман женского плаща, висевшего на крючке. А потом… женщину с револьвером.
— Ну-ка, подойти сюда, рыжий! — приказала Вирджиния.
Хейвз молча подошел к ней.
— Ты очень умный, верно, сволочь?
— Я…
Рука, державшая револьвер, быстро поднялась и с неожиданной силой нанесла удар. Хейвз уголком глаза уловнл блеск стального дула, почувствовал резкую боль, когда металл врезался ему в щеку, и прикрыл лицо руками, ожидая нового удара. Но его не было. Он отнял руки от щеки и Посмотрел на пальцы. Они были в крови.
— Больше никаких фокусов, рыжий, понятно? — ледяным тоном сказала Вирджиния.
— Понятно.
— А теперь убирайся. Туда, на ту сторону. А ты, — повернулась она к Брауну, — входи. Быстро!
Браун прошел дальше. Он уже понял ситуацию и больше не удивлялся. .
Вирджиния, держа в левой руке бутыль с нитроглицерином, а в правой — револьвер, направилась к вешалке. Она шла быстро, спотыкаясь, плечи нервно дергались, движения бедер и ног были резкими и лишенными всякой женственности, словно кто-то толкал ее сзади. Глядя, как Вирджиния пересекает комнату, Хейвз все больше убеждался в том, что жидкость в ее левой руке вовсе не нитроглицерин, как она утверждала. Правда, нитроглицерин — капризна* штука. Иногда он взрывается. Другой раз…
Он размышлял: «Нитро? Или вода?»
Вирджиния быстро достала пистолет Бирнса из кармана своего плаща, вернулась к столу, поставила на него бутыль, откыла ящик стола и бросила пистолет в ящик.
— Так, а теперь ты, — Обратилась она к Брауну, — давай сюда пушку. ,
Браун не пошевелился. ’
— В этой бутылке на столе нитроглицерин, — спокойно сказала Вирджиния. — Давай сюда револьвер.
Браун посмотрел на Бирнса.
— Отдай, Арти, — посоветовал Бирнс. — Здесь она командует.
— Во что она играет? — поинтересовался Браун.
— Во что я играю, это не твое дело, — резко сказала Вирджиния. — Закрой рот и давай свою пушку.
— Да, суровая дама. — Браун подошел к столу, внимательно глядя на Вирджинию. Он не Отрывал от нее глаз, когда на ощупь отстегивал кобуру, пытаясь понять, какие чувства она к нему испытывает. Браун обычно умел распознавать ненависть за тысячу шагов и мгновенно ощущал, в каком случае цвет его кожи определит характер отношений между ним и тем человеком, на которого смотрит и с которым говорит. Артур Браун был негром. Он был также очень нетерпеливым человеком. Ему пришлось довольно рано убедиться в том, что случайное совпадение цвета его кожи с фамилией Браун-Коричневый лишь увеличивает его бремя, «бремя черного человека». Он всегда с нетерпением ожидал неизбежной оговорки, неосторожного выражения, и сейчас его нетерпение достигло предела. Но на лице Вирджинии Додж нельзя было прочесть никаких чувств.
Она положила револьвер Брауна в ящик стола.
— Ну, а теперь пройди туда, на ту сторону комнаты.
— Можно сначала доложить лейтенанту? — спросил Браун.
— Лейтенант, — позвала Вирджиния, — идите сюда!
Бирнс подошел к столу.
— Он хочет что-то доложить. Докладывайте здесь, мистер, чтобы я могла вас слышать.
— Ну, как там? — спросил Бирнс.
— Полный ноль. Из этого ничего не выйдет, Пит.
— Почему не выйдет?
— Я вышел оттуда, потом заглянул в лавку купить пачку сигарет.
— Ну?
— Мы поговорили с хозяином. В их районе было много краж. Больше всего в магазинах готового платья.
— Ну?
— Но он мне сказал, что кражи скоро прекратятся. Знаете, почему?