На долю. Блейни выпала неприятная обязанность еще раз позвонить в 87-й участок и доложить Клингу, изнемогавшему от усталости после двухдневного отдыха, что руки, которые он исследовал за последние несколько дней, не при- • надлежали человеку, тело которого было выброшено этим утром на берег.
Так обстояли дела, и проблема идентификации все еще ждала своего решения, а сын Марты Ливингстон и молодой матрос Карл Андрович продолжали оставаться единственными возможными кандидатами на владельцев найденных отрубленных рук. -
Был понедельник, и очень мрачный понедельник, потому что шел дождь, и происшествия сыпались одно за другим.
В 14.00 произошло третье событие.
В соседнем штате были задержаны два хулигана, оба дали полиции адреса города Изолы. На телетайп с запросом, отправленным в центральное Бюро идентификации преступников, пришла информация только на одного из них, другой в полиции зарегистрирован не был. Парни ограбили заправочную станцию и пытались скрыться в угнанном автомобиле. Они так торопились, что не заметили полицейскую машину, патрулировавшую автомагистраль, в результате чего врезались в крыло идущего навстречу черно-белого полицейского седана, чем и закончилась эта невинная шалость. Парня, который был вооружен и числился в полицейской картотеке, звали Роберт Джерман.
Другого молодчика, неумелого шофера, врезавшегося в патрульную машину, звали Ричард Ливингстон.
Как бы неумело ни вести машину, ясно, что при этом надо действовать двумя руками. У Ричарда Ливингстона обе руки были в полном порядке.
Клинг получил эту информацию в 15.00. Он записал ее трясущимися от слабости пальцами, пометив себе напомнить Карелле вычеркнуть из списка одного из возможных кандидатов.
В 16.10 снова зазвонил телефон.
Клинг снял трубку.
— Кто это? — спросил женский голос.
— Детектив Клинг, 87-й участок. С кем я говорю?
— С миссис Андрович. Миссис Маргарет Андрович.
— Добрый день, миссис Андрович. Что-нибудь случилось?
Ничего не Случилось.
— Я хочу сказать, чем…
— Мой муж вернулся, — сообщила Маргарет Андрович.
— Карл?
— Да.
— Вернулся?
— Да
— Когда он вернулся?
— Несколько минут назад. — Она долго молчала. Затем добавила — Он принес мне цветы.
— Я рад, что он вернулся. Я сообщу об этом в Бюро пропавших без вести. Спасибо, что позвонили.
— Пожалуйста. Вы сделаете мне одолжение?
— Какое, миссис Андрович?
— Передайте, пожалуйста, другому детективу. Карелле. Кажется, так его зовут?
— Да, мэм.
— Вы ему передадите?
— Что ваш муж вернулся? Да, мэм. Я ему скажу.
— Нет, я имею в виду не это.
— Что же вы хотите, чтобы я ему передал, миссис Андрович?
— Что Карл принес мне цветы. Передайте ему это, ладно? Что Карл принес мне Цветы. — И она повесила трубку.
Вот и все события понедельника.
У ребят из Отдела розыска оставалась все еще не решенной загадка двух рук, и, похоже, не осталось кандидатов на их возможного владельца.
Во вторник пришлось заниматься уличной дракой, пожаром, случившимся в их округе, женщиной, запустившей в мужа раскаленгой сковородкой, и прочим. У каждого из детективов дел было не в проворот.
В среду Стив вышел на работу. Дождь все еще лил. Казалось, он никогда не прекратится. Прошла неделя с того дня, как патрульный полицейский Дженеро нашел первую отрубленную руку. Целая неделя! А ребятам из уголовного розыска приходится начинать все с начала.
ГЛАВА X
Пожилую даму, которая обнаружила вторую руку в мусорном контейнере, звали Коллин[15] Брейди. Ей было шестьдесят четыре года, но во всей ее наружности было что-то юное, что вполне соответствовало данному ей имени, она действительно походила на девушку. Всякий раз, когда упоминается ирландская девушка, в сознании мгновенно возникает образ, созданный частично под влиянием Дня святого Патрика, частично под влиянием «ТИХОЙ» Джона Хастона. Рыжеволосая, зеленоглазая девушка, бегущая через вересковое поле, над которым распростерлось пронзительно голубое небо, вздыбленное белоснежными облаками, на губах девушки играет возбужденная улыбка, и вы чувствуете, что девушка даст вам пощечину, если вы осмелитесь к ней прикоснуться. Ирландская девушка — это дитя природы, непокорное, чистое, вечно юное создание, всегда излучающее жизнерадостность.
Именно такой и была Коллин Брейди.
Она принимала Кареллу и Хейвза, как будто это были зашедшие к ней с цветами кавалеры. Угостила их чаем и провинциальными, крепкими, как хороший ирландский кофе, шутками. Ее зеленые глаза искрились, а кожа была гладкая и свежая, как у семнадцатилетней девушки. Ее волосы поседели, но не возникало сомнения, что раньше они были рыжие. Она все еще обладала тонкой талией, которую крупный мужчина мог бы обхватить двумя ладонями.