Карелла вскочил на ноги. Подобрал кольт и засунул его в задний карман.
— Поднимайся, — сказал он. — С тобой все в порядке, Тедди?
Тедди кивнула, с трудом переводя дыхание, глядя на мужчину, лежащего на полу.
— Спасибо за предупреждение — сказал Карелла. — Он снова повернулся к мужчине. — Вставай!
— Не могу, ты ублюдок. Зачем ты стрелял в меня? Ради бога, зачем в меня стрелял? Скажи, зачем ты стрелял в меня?
— А зачем ты стрелял в троих полицейских?
Мужчина замолчал.
— Как тебя зовут? — спросил Карелла.
— Мерсер. Поль Мерсер.
— Тебе не нравятся полицейские?
— Я люблю их.
— Тогда в чем же дело?
— Полагаю, вы будете проверять мое оружие и сопоставлять данные с имеющимися у вас уликами.
— Чертовски верно, — ответил Карелла. — У тебя нет шансов, Мерсер.
— Она подтолкнула меня к этому, — сказал Мерсер со злобным выражением на смуглом лице. — Это она — настоящий убийца. Все, что я делал, так это только спускал курок. Она сказала, что мы должны убить его, сказала, что это единственный выход. Мы убрали других только для вида, только чтобы создать впечатление, что какой-то ненавистник полицейских вырвался на свободу. Это была ее идея. Почему я должен получать приговор?
— Чья это идея? — спросил Карелла.
— Элис, — ответил Мерсер. — Понимаешь… мы хотели сделать так, чтобы это выглядело, как дело рук убийцы, ненавидящего полицию. Мы хотели…
— Так было, — произнес Карелла.
Когда привели Элис Буш, она была в сером. Спокойный серый цвет. Она сидела в отделе сыскной группы, положив ногу на ногу.
— Сигаретки не найдется, Стив? — спросила она.
Карелла дал ей одну. Но прикурить не предложил. Она сидела, держа сигарету в губах, пока ей не стало ясно, что прикуривать придется самой. Как ни в чем не бывало, она чиркнула спичкой.
— Ну, что теперь скажете? — спросил Карелла.
— А что сказать? — переспросила она, пожимая плечами. — Все кончено, не так лн?
— Вы, должно быть, действительно ненавидели его, как отраву.
— Ваше право, вы тут распоряжаетесь, а я здесь новичок.
— Перестаньте болтать, Элис! — сердито отрезал Карелла. — Никогда в жизни я не поднимал руки на женщину, но клянусь богом…
— Успокойтесь, — сказала она ему. — Все кончено. Вы получите свою Золотую Звезду, потом вы…
— Элис…
— Какого дьявола вы хотите от меня? Чтобы я не выдержала и разрыдалась? Я ненавидела его, понятно? Я ненавидела его здоровенные лапы и дурацкую рыжую гриву, я все в нем ненавидела, понятно?
— Мерсер сказал, что вы просили о разводе. Это правда?
— Нет, я не просила о разводе. Хэнк никогда бы на это не согласился.
— Почему вы не попытались обратиться к нему и этим дать ему шанс остаться в живых?
— Зачем?. А он когда-нибудь давал мне какой-то шанс? Сидеть в заперти в проклятой квартире и ждать, когда он придет с какой-нибудь кражи или поножовщины, или ограбления? Что это за жизнь для женщины?
— Вы же знали, что он полицейский, когда выходили за него замуж.
Элис промолчала.
— Вы, наверное, просили о разводе, Элис. Возможно, вы пытались это сделать.
— Я не хотела этого, черт побери. Я хотела, чтобы он умер.
— Ну, теперь он мертв. Он и двое других. Можете теперь веселиться.
Элис неожиданно улыбнулась — А я не особенно й тревожусь, Стив.
— Нет?
— В составе суда присяжных найдутся настоящие мужчины. — Она помедлила — Мужчины, подобные мне.
В состав суда присяжных действительно входило восемь мужчин.
Суд вынес вердикт ровно через шесть минут.
Мерсер рыдал, когда старшина присяжных зачитывал решение и судья объявил приговор. Элис слушала его слова со спокойным безразличием, расправив плечи и высоко подняв голову.
Суд присяжных установил, что они оба виновны в совершении убийств первой степени, и судья приговорил их к смертной казни на электрическом стуле.
19 августа собрался небольшой круг друзей и родственников, которые стояли и смотрели повлажневшими от слез глазами на Стефена Кареллу и Теодору Франклин, вступающих в брачный союз.
— Известна ли причина, — сказал городской служащий, — по которой вы оба не могли бы сочетаться законным браком, или находится здесь кто-либо из присутствующих, кто мог бы назвать убедительную причину невозможности заключения брака? Представляем слово или же помолчим.
Лейтенант Бирнс молчал. Детектив Хол ничего не сказал.
Городской служащий обратился к Карелле: