— Мне безразлично.
— Не говори глупостей, Вирджиния!
— Я не. обязана говорить ни с вами, ни с кем-нибудь еще. Я вообще не хочу говорить. — Вирджиния подалась вперед, и сумка едва не сползла с ее колен. — Я оказываю любезность, говоря с вами.
— Хорошо, не волнуйся, — сказал Бирнс, покосившись на сумку. — Успокойся. Почему бы тебе не поставить эту сумку на стол?
— Для чего?
— Ты скачешь, как мяч. Если ты не боишься, что эта штука взорвется, то я боюсь.
Вирджиния улыбнулась, осторожно сняла сумку с колен и не менее осторожно поставила ее на стол перед собой, одновременно подняв револьвер, как будто 38-й калибр и нитроглицерин были новобрачные, которые не смогли бы вынести разлуку даже на мгновение.
— Так-то лучше, — заметил Бирнс и облегченно вздохнул. — Успокойся, не нервничай, — Он помолчал. — Не хочешь закурить?
— Не хочу, — ответила Вирджиния.
Бирнс вынул из кармана пачку сигарет и небрежно подвинулся, не упуская из вида 38-й калибр, прислоненный * боку сумки. Он мысленно измерял расстояние между собой и Вирджинией, рассчитывая, насколько ему нужно будет наклониться к ней, когда он подаст ей зажженную спичку, какой рукой ударить так, чтобы она не упала прямо на сумку. Может быть, она отреагирует, нажав сразу курок. Вряд ли. Скорее отпрянет. И тогда он ее ударит.
Бирнс вытряхнул из пачки одну сигарету.
— Вот, — сказал он, — возьми.
— Нет. ’
— Разве ты не куришь?
— Курю. Но сейчас не хочется.
'' — Закури. Сигарета — лучшее успокоительное. Берк.
Он протянул ей пачку.
— А, ладно! — Вирджиния переложила револьвер в левую руку. Его дуло почти касалось сумки. Правой рукой она вынула сигарету из пачки, которую держал Бирнс.
Он полез за спичками. Руки у него дрожали. Вирджиния зажала сигарету губами, продолжая в левой руке твердо сжимать револьвер, почти касающийся ткани сумки.
Бирнс чиркнул спичкой. В это время раздался телефонный звонок. Молл1
ГЛАВА V
Вирджиния вынула изо рта сигарету, бросила ее в пепельницу, стоящую на столе, переложила револьвер в правую руку и повернулась к Берту Клингу, поднявшемуся, чтобы снять трубку.
— Погоди, сынок, — приказала она, — какая это линия?
— Параллельная, линия 31,— ответил Клинг.
— Отойдите от стола, лейтенант. — Вирджиния навела на него револьвер, и Бирнс отодвинулся.
Свободной рукой она притянула к себе аппарат, внимательно осмотрела его и нажала кнопку вниз.
— Хорошо, теперь снимай трубку, — велела она и подняла трубку одновременно с Клингом.
— Восемьдесят седьмой участок. Детектив Клинг.
Клинг очень живо ощущал присутствие Вирджинии Додж, сидящей за соседним столом с трубкой в левой руке и 38-м калибром, почти касающимся середины сумки, в правой.
— Детектив Клинг? Это Мерси Снайдер.
— Кто?
— Мерси. — Голос на секунду умолк, потом нежно прошептал — Снайдер. Мерси Снайдер. Вы меня не помните, детектив Клинг?
— Ах да. Как дела, мисс Снайдер?
— Спасибо, хорошо. А как поживает высокий светловолосый полицейский?
— Не… плохо, спасибо. — Он посмотрел на Вирджинию. Ее бледные губы растянулись в невеселой улыбке. Она казалась бестелесной и бесполой, бледная тень смерти. Мерси Снайдер изливала живительные соки полной чашей. Голос ее трепетал и вибрировал, шепот возбуждал, и Клинг будто видел перед собой крупную женщину с огненно-рыжими волосами, которая полулежала в шезлонге, закутавшись в прозрачное неглиже и кокетливо сжимая в руке телефонную трубку слоновой кости.
— Как приятно снова слышать ваш голос. Вы так спешили, когда были у меня в прошлый раз.
— У меня было назначено свидание с невестой, — холодно ответил Клинг.
— Да, знаю. Вы говорили мнет. Несколько раз. — Она замолчала, потом тихо добавила — Мне показалось, что вы тогда нервничали. Что вас расстроило, детектив Клинг?
— Пошли ее к чертовой матери, — прошептала Вирджиния.
— Что вы сказали? — спросила Мерси.
— Ничего не сказал.
— Я точно слышала…
— Нет, я ничего не сказал. Я занят сейчас, мисс Снайдер. Чем могу служить?
Мерси Снайдер расхохоталась так нагло и вызывающе, что Клингу, который ни разу в жизни не слышал такого смеха, показалось на минуту, что он, шестнадцатилетний юнец, входит в двери публичного дома на улице «Шлюхин рай».
— Прошу вас, — сказал он хрипло. — В чем дало?
— Ни в чем. Мы нашли драгоценности.
— Да? Как?
— Оказалось, не было никакого ограбления. Моя сестра взяла драгоценности с собой, когда поехала в Лас-Вегас.