Может быть, у него есть план?
Может, есть, а может, нет. Во всяком случае, Берт Клинг скорее растает и превратится в лужу на деревянном полу дежурной комнаты, чем откроет окно. Он ждал с любопытством и потел все сильнее.
Хел Виллис хотел было сказать о том, как жарко стало в комнате, но тут заметил, что рубашка Берта Клинга промокла от пота. Закрыв на минуту глаза, Берт провел рукой по лбу и стряхнул на пол капли пота.
Внезапно Хел Виллис понял, что в комнате стало жарко не случайна,
Он попытался поймать взгляд Клинга, но ничего не прочел в его глазах.
Чувствуя, что нижнее белье начинает прилипать к телу, Хел стал ерзать на стуле, пытаясь устроиться поудобнее.
Мейер Мейер вытер капли пота на верхней губе.
Жарко, как в пекле, подумал он, интересно, нашел кто- нибудь мои бумажки? Почему никто не выключит этот проклятый термостат? Мейер посмотрел на аппарат. Коттон Хейвз стоял у гены, и его глаза не отрывались от ВирджиниИ Додж Он был похож на часового, охраняющего что-то важное.
еЭй, Коггон, — подумал Мейер, — опусти немного руку и поверни этот проклятый термостат».
_ Он чуть не произнес эти слова вслух.
Но потом снова стал думать, нашел ли кто-нибудь его записки.
Думая об этом, совершенно отвлекся от жары и стал про себя читать древнюю еврейскую молитву.
Анджелика Гомес расставила ноги и закрыла глаза. В комнате было очень жарко. Она опустила веки и представила себе, что загорает на плоском камне где-нибудь в горах. В Пуэрто-Рико она часто взбиралась высоко в горы по тропинкам, древним, как само время, почти скрытым пышной тропической растительностью, находила скрытую средн деревьев поляну, сплошь заросшую папоротником. На этой поляне обязательно лежал плоский камень, и тогда Анджелию раздевалась и подставляла тело поцелуям солнца.
Она рассеянно подумала: почему на улицах этого города так мало солнца?
Охваченная истомой, она не открывала глаза, чувствуя, как жара обволакивает ее. Представляя себе родной остров, она наслаждалась жарой и надеялась, что никто не станет открывать окно.
Раздался телефонный звонок.
Сидя за столом, Вирджиния Додж, у которой на лбу (достели капельки пота, кивнула Клингу. Клинг поднял трубку.
— 87-й участок, детектив Клинг.
— Привет. Карелла на месте?
— Кто говорит?
— Этчисон, из лаборатории. Где Карелла?
— Вышел. Передать ему что-нибудь?
— Да, я думаю. Как, вы говорите, ваше имя?
— Берт Клинг.
— Мне кажется, я вас не знаю.
— Какая разница?
— Мне хочется знать, с кем я имею дело. Так вот, относительно дела этого Скотта.
— Да?
— Сэм Гроссман попросил меня изучить несколько фотографий. Дверную раму.
— Да?
— Вы зна-омы с этой дверной рамой?
— Карелла мне кое-что рассказывал о ней. Если у вас есть что-нибудь новое, я передам ему.
— К чему такая спешка? Вы что, не любите разговаривать?
— Обожаю. Но мы немного заняты сегодня.
— Я люблю разговаривать, — сказал Этчисон, — немного разгоняет скуку. Вы бы посидели, как я, целый день в обществе пробирок, фотографий и люминесцентных ламп, нюхали бы с утра до вечера тряпки, пахнущие кровью, гноем и мочой, тогда бы не возражали против небольшого разговора.
— Ах, как мне жаль вас. Так что с этой дверной рамой?
— Сейчас я должен быть дома, а вместо этого целый день увеличивал фотографии, пытаясь помочь вам, остолопам. И вот какую благодарность я получаю.
— Я пошлю вам свое старое белье, чтобы вы могли сделать анализ на метки. Идет?
— Очень смешно. Но только, чтобы это было нестираное белье, к какому мы привыкли. Чтобы оно воняло кровью, гноем и…
— Понятно. Картина ясна.
— Как, вы сказали, ваше имя?
— Берт Клинг.
— Вы комик, а, Клинг?
— Фирма «Клинг и Коган», никогда не слышали?
— Нет.
— Птичьи трели, чечетка и комическая скороговорка. Мы ставим сцены из народной жизни — бар мицве и ирландские свадьбы. Неужели не знаете фирму «Клинг и Коган»?
— Нет. Я должен принять это как остроумную шутку?
— Я веду светскую беседу. Вы этого желали, верно?
— Премного обязан. Когда-нибудь вы придете к нам, попросите оказать любезность, и я брошу вам мешок с вашим собственным грязным бельем.
— Так что там насчет дверной рамы?
— Может быть, не стоит говорить. Попотейте сами.
— Пожалуйста, сделайте любезность.
— Конечно, а потом Сэм намылит мне шею. Что у них с этим Кареллой? Можно подумать, что он его зять или родственник, так он старается.